Информационно-аналитический портал Саратовской митрополии
 
Найти
12+

+7 960 346 31 04

info-sar@mail.ru

Храм святой Аллы и Настин сад
Просмотров: 6316     Комментариев: 0

Люди, которые восстанавливают разрушенные, поруганные храмы, не имея ни больших средств, ни особых связей, только за счет собственного упорства, только на чувстве долга… Они есть сегодня в России, слава Богу. Побеседуем с одним из них — уроженцем Саратова, историком, автором книг о священномучениках ХХ века, научным руководителем проекта по популяризации наследия Поместного Собора 1917–1918 годов, главой Некоммерческого партнерства по защите и сохранению объектов культурного наследия «Спасское дело» Александром Мраморновым.

Визит Епископа Сердобского и Спасского Митрофана в Старую Потловку. Слева — Александр Мраморнов. 26 августа 2016 года— Александр Игоревич, расскажите, пожалуйста, как вошел в Вашу жизнь единственный в России храм во имя святой мученицы Аллы Готфской в селе Старая Потловка Колышлейского района Пензенской области?

— В 2005–2006 годах я работал над книгой о священномученике Гермогене (Долганёве) и наткнулся на переписку епископа Гермогена с Надеждой Михайловной Рихтер, его духовной дочерью. Затем совершенно чудесным образом мне удалось познакомиться с ее потомками: праправнучкой Екатериной Шеффер и ее дочерью, то есть внучкой с тремя «пра». Они рассказали мне о том, что усадьба Надежды Михайловны сохранилась, и даже храм, который она построила у себя в усадьбе, еще стоит.

Аллой звали младшую дочь Надежды Рихтер; это была необычная, духовно одаренная девочка, она умерла в пять лет. Ее мама решила построить церковь как раз на том месте, куда смотрела через окно больная, умиравшая девочка. Маленькая Алла умерла в 1889 году, в 1894 году был выстроен деревянный храм, а к 1901 году — каменный. Настоятелем храма святой Аллы одно время был иеромонах Леонтий (фон Вимпфен), который в 1916–1917 годах был епископом Петровским, викарием Саратовской епархии, а в 1919 году в Астрахани был расстрелян. Сердобский уезд принадлежал тогда к Саратовской епархии.

Сложилось, однако, так, что впервые приехал я туда, в Старую Потловку, лишь в 2011 году вместе с Екатериной Шеффер. Она показала мне это обрубленное здание, похожее на кирпичный сельский сарай, — это и была церковь святой Аллы.

Всегда горько, скорбно видеть поруганный, оскверненный храм. Однако мне потребовалось еще какое-то время, чтобы дозреть, чтобы понять: кроме меня, никто этой церковью в Старой Потловке заниматься не будет. Дозрел я к августу 2013‑го. Вот с этого момента дело и пошло.

— Как пошло? Трудно?

— Конечно, нелегко. Для сбора пожертвований последние годы, отмеченные экономическим кризисом, согласитесь, не лучшие. Среди местных жителей совсем немного оказалось таких, кому нужен этот храм с уникальной историей и уникальным посвящением. Люди в селе инертны, многие никак не расстанутся с коммунистическими взглядами. Но постепенно наша деятельность оформилась, что-то стало удаваться.

В самом начале нашего пути я встретился с Епископом Сердобским и Спасским Митрофаном, только что нареченным и назначенным на эту вновь созданную епархию, и получил его благословение. Владыка назначил меня сначала попечителем храма и председателем попечительского совета, а позже, когда был уже зарегистрирован приход, и председателем приходского совета. Этапы возрождения храма вы можете увидеть в изданном нами буклете: когда сняли временную крышу советских времен, под ней лежали тонны голубиного помета и сгнившего утеплителя. К 2015 году здание стало принимать облик былого храма, в июне 2018-го был освящен первый купол, который в октябре был установлен. В этом году назначен настоятель отец Димитрий Пятунин, он приезжает в Потловку регулярно, совершает молебны и требы. Мы готовим алтарь, чтобы в храме могла совершаться Божественная литургия: оштукатурили стены, сделали пол, залили место под престол, теперь перед нами задача — найти деньги, чтобы застеклить два окна в алтаре, после этого алтарь будет готов. Приход пока небольшой, но его членами можно назвать не только жителей Потловки, но и тех, кто вкладывает свои средства и силы в восстановление храма, кто приезжает в село, чтобы потрудиться для этого.

 

Храм святой Аллы до революцииХрам святой Аллы в наши дни

 

— Вы именно их имеете в виду, говоря «мы»?

— «Мы» — потому что храм вообще не я восстанавливаю. Храмы восстанавливает Господь, а здесь, на земле, Его волю исполняют люди: не я один, а много людей, жертвователей, волонтеров. Я считаю нас единой командой, поэтому говорю «мы».

— Откуда же деньги на такую реконструкцию? Судя по тому, что два окна становятся проблемой, у вас нет богатых жертвователей?

— Необходимые суммы складывались и складываются из некоторого количества мелких пожертвований от тех людей, которых мне удается увлечь идеей возрождения храма святой Аллы. Среди них немало женщин, носящих это имя. Крупное пожертвование сделала Алла Пугачёва — один раз, четыре года назад. На ее деньги мы изготовили металлический каркас — обшили здание храма, потому что оно было все в трещинах — и установили опору для колокольни. Есть еще несколько благотворителей, которые регулярно перечисляют какую-то сумму, а остальное — мелкие пожертвования, в среднем пятьсот рублей.

 

Участники 16-го волонтерского лагеря храма святой Аллы за вечерним костром. 12 мая 2017 годаУчастники 16-го волонтерского лагеря храма святой Аллы за работой. 12 мая 2017 года

 

— Расскажите, как организована волонтерская деятельность?

— Волонтерскому движению храма уже четыре года. К нам приезжают разные люди — как ни странно это звучит, разномыслие, разные подходы к делу ведут к успеху. Как распространяется информация? Кто-то поделился в соцсетях, кто-то кого-то позвал, кто-то случайно узнал, что есть такая возможность — бескорыстно потрудиться ради возрождения храма. Так и формируется корпус волонтеров. Кстати, к нам легко приехать из Саратова и других городов и весей Саратовской области, особенно из Петровска, Ртищева, Екатериновки, которые практически соседствуют с Колышлейским районом. Волонтеры оттуда у нас уже не раз бывали, но хотелось бы большей активности моих земляков.

Всего у нас прошли 23 лагерные смены — каждая по несколько дней: самая малолюдная — семь человек, самая массовая — семьдесят. Кто-то приезжал один раз, кто-то — несколько. За одну смену мы успеваем выполнить какую-то конкретную задачу: например, расчистить очередной кусок пола в храме или сделать уборку вокруг него после строительных работ, убрать хозяйственный двор, обойти на Рождество дома с пением тропаря праздника и колядок, раздать подарки детям. Этот труд вдохновляет, становится отдохновением души. Сама среда, в которой оказывается человек, среда таких же, как он, добровольцев, врачует душу. Кто-то из волонтеров сам оплачивает свой приезд и проживание, кому-то мы помогаем. С продуктами тоже так: кто-то привозит с собой, кто-то — нет, но теперь у нас уже своя мини-ферма в Старой Потловке появилась и образцовый огород — они кормят и волонтеров тоже.

 

Молебен в день памяти священномученика Гермогена. 29 июня 2018 годаФерма может стать материальной базой прихода

 

— Мини-ферма? Расскажите подробнее.

— Сельский храм, по моему убеждению, должен иметь собственное хозяйство. Выживать только за счет спонсоров невозможно: иногда, как знают сельские настоятели и старосты храмов, спонсоров нет совсем. Заниматься этим хозяйством должен не священник — у него другие задачи, но община либо попечители храма. Мы часто говорим, что село не умрет, если в нем действует храм. Но для того, чтобы село не умерло, недостаточно только того, чтобы храм действовал. Нужна общая, общинная жизнь, нужно, чтобы храм объединял людей, чтобы была взаимовыручка, приходская взаимопомощь. К сожалению, эти традиции у нас утрачены. Сейчас они только начинают возрождаться — сбор одежды и каких-то необходимых вещей для беднейших прихожан и т. п. Но я полагаю, что благотворительная, социальная деятельность приходской общины должна основываться не на получении чего-то извне, и не на пожертвованиях, и даже не на грантах, а на собственной экономике прихода. Сегодня в этом направлении можно работать именно в селе, используя богатство нашей земли. Наш приход уже поставляет нашим жертвователям козий сыр. Коз у нас сейчас — больше двадцати, ухаживает за ними жительница села. Еще у нас есть огородница (тыкву, картофель и морковь для коз мы выращиваем сами) и есть управляющая хозяйством. Все эти люди получают вознаграждение от жертвователей храма, пусть небольшое, но все же храм создает для них те рабочие места, которых на селе так не хватает, и это даже при минимальном уровне вознаграждения за труд — шаг вперед. Следующий шаг, который мы надеемся сделать, — вывод нашего хозяйства в плюс, то есть чтобы оно приносило денежный доход, а не выходило «в ноль». Конечно, это непросто. Но на самом минимуме мы должны хотя бы обеспечивать текущие расходы храма. А чтобы добиться большего, нам необходима кооперация. Нужно вспомнить о решениях Поместного Собора 1917–1918 годов — в них кооперативная модель рассматривалась как наиболее приемлемая для организации церковной, приходской экономики. Представьте, что козами занимаемся не мы одни, а каждый сельский храм в епархии, и потом мы кооперируемся, создаем единую систему сбыта нашей продукции, открываем в городе нашу общую лавку — это совсем уже другие возможности: мы становимся реальными производителями и способствуем не только духовному, но и экономическому возрождению села, многим людям даем шанс выбраться из нищеты. Я не вижу причин, по которым Церковь не должна этим заниматься, ведь это позволит в значительной степени повысить ее авторитет в секулярном, порой остро критикующем ее обществе. Иначе кто придет в наши с таким трудом восстановленные сельские храмы через десять-двадцать лет? И как этот храм будет существовать? Когда-то в России сельская церковь была просветителем, в том числе и в экономическом плане. Почему мы сейчас должны от этого отказываться?

Коз мы пока доим вручную, купить доильный аппарат не можем. К сожалению, на сей день сельские приходы лишены юридической возможности получить ту поддержку, которую государство оказывает сельским товаропроизводителям. Такую поддержку может получить лишь КФХ — крестьянское фермерское хозяйство. Но для меня это принципиальный вопрос: мы — юридическое лицо, мы — приход Русской Православной Церкви, уже зарегистрированы, сдаем положенную ежеквартальную и годовую отчетность. И с какой стати мы должны еще на кого-то оформлять КФХ? Это будет какой-то подлог. Правильно будет, если государство внесет в закон поправки, которые позволят приходам получать свою долю в господдержке сельхозпроизводителей.

Мы стараемся использовать те ресурсы, которые на селе есть. В этом году наш приход организовал заготовку иван-чая. Заваренный иван-чай — это высококачественный напиток, который жертвователи нашего храма будут пить предстоящей зимой.

— А теперь расскажите, пожалуйста, о том, что Вы делаете в селе Анастасьино Калининского благочиния Балашовской епархии.

— В 2014 году, в год 140‑летия со дня рождения моего прадеда, священника Саратовской епархии Александра Петровича Мраморнова, мы с моими близкими и друзьями приехали туда, где он начинал свое священническое служение, — это как раз Анастасьино — с целью установить Поклонный крест на месте храма. На установку креста собралась большая часть жителей села. И многие говорили, что хорошо бы еще церковь тут открыть. И у меня появилось желание людям в этом деле помочь. В Анастасьино сейчас живут 600 человек, в соседнем Широком Уступе — еще 400. И ни одной церкви в радиусе тридцати километров! До Калининска, до храма святой Ольги, ехать больше часа, регулярного транспорта нет, даже такси туда не всегда вызовешь. И дорогу только в прошлом и этом году частично починили — до этого вся она была ужасной. При всем при этом в селе есть замечательные верующие люди, мы с ними подружились. И умирающим Анастасьино не назовешь — там действует школа, в детском саду около пятидесяти детей, и ОАО «Анастасьинское» успешно работает.

Я к тому времени начал заниматься Поместным Собором 1917–1918 годов, изданием его документов, и мое внимание привлекла личность члена и секретаря, руководителя всей канцелярской работы Собора — Василия Павловича Шеина, впоследствии архимандрита Сергия, священномученика, а ранее — депутата Государственной Думы, правоведа, специалиста в области церковно-государственных отношений. И я подумал: нет ведь ни одного храма в России, посвященного ему, хотя он проходил по одному делу с митрополитом Санкт-Петербургским Вениамином, вместе с ним был расстрелян и одновременно с ним канонизирован — еще в 1992 году. Почему бы не быть такому храму в Анастасьино?

Я обратился с этой идеей к Епископу Балашовскому Тарасию. Он сказал: «Что ж, идея хорошая». И благословил меня формировать попечительский совет будущего храма. Мы отмежевали территорию, которую занимал в свое время Введенский храм в Анастасьино, и провели геоизыскания, которые дали нам понять, что храм на этом месте строить можно, и даже не обязательно маленький, по крайней мере достаточный для села и его гостей. Один из членов нашего попечительского совета — волгоградско-саратовский краевед Евгений Владимирович Астафьев —  обнаружил в Государственном архиве Саратовской области проект храма для села Анастасьино — его разработал известный архитектор Петр Митрофанович Зыбин перед самой Первой мировой. По вполне понятным историческим причинам этот проект так и остался на бумаге. Но теперь мы взяли его за основу.

В 2016 году я организовал и провел благотворительный концерт русской классической музыки в поддержку этих двух храмов — святой мученицы Аллы и священномученика Сергия — в Мюнхене. В концерте выступали пианист и композитор Алексей Курбатов, виолончелист Евгений Румянцев, их коллеги, замечательные музыканты. Они представили германской публике шедевры русской музыки. Кроме того, наши друзья — Фонд возрождения сельских храмов, возглавляемый Юлией Бирюковой, — выиграли грант на организацию православного лектория, и этот лекторий действовал у нас год — в Калининске, в самом Анастасьино — в форме «православного антикафе». Мы беседовали о вере, о Церкви, об истории Саратовского края и о многом другом за чашкой чая, тепло и непринужденно. На средства гранта мы изготовили стенды с историей села и храма; заложили в Анастасьино Настин сад, сейчас наша задача — найти средства на забор для него. Таким образом, мы готовим почву для строительства храма.

 

Музыкальный фестиваль в Анастасьино. Выступает настоятель прихода во имя священномученика Сергия (Шеина) священник Олег БелозеровЖители села Анастасьино, укрывшись от дождя, слушают выступления участников фестиваля

 

— В этом вашем проекте также участвуют волонтеры?

— И волонтеры, и местные жители. Там школа очень живая, школьники, старшеклассники — прекрасные. Сейчас уже зарегистрирован приход храма во имя священномученика Сергия (Шеина), назначен священник — отец Олег Белозеров, он приезжает в село, встречается с людьми, служит молебны. Прошлым летом мы провели там первый приходской музыкально-литературный фестиваль. Наш приход уже реально что-то делает, хотя средств на строительство храма пока нет. Но мы их будем искать. Мне хочется, чтоб это был храм-памятник — памятник великому Собору, который проходил в Москве в год Русской Катастрофы. Почему такой памятник не может появиться в селе, почему мы привыкли к тому, что всё исторически значительное у нас может быть только в городе? Пусть храм священномученика Сергия станет точкой притяжения к селу Анастасьино, потому что это замечательное место, природно богатое, красивое, потому что в нем замечательные люди живут. Возрождение храмов должно способствовать и духовному, и культурному, и экономическому развитию наших сельских территорий.

Фото из архива Александра Мраморнова

Журнал «Православие и современность» № 43 (59)

Материалы по теме

Монастырь в честь Покрова Пресвятой Богородицы в Балашове не вдруг и найдешь среди обычных городских пятиэтажек, а на самом деле, он находится на своем историческом месте. Правда, лишь небольшую часть этого места занимает: остальная территория вряд ли будет в скором времени ему принадлежать, ведь на ней — и городская больница, и туберкулезный диспансер, и лицей. Единственное здание нынешнего монастыря, в котором и храм, и кельи сестер, и трапезная, и бытовые помещения — бывший дом священнослужителей монастыря дореволюционного

Просмотров: 3748
Комментариев: 0

Многие люди говорят, что, заходя в храм — даже заброшенный, полуразрушенный или перестроенный (в лучшем случае, отданный под клуб или музей, как это бывало в советское время) — чувствуют, что это совершенно особое место. Как обычное здание становится храмом? Мы беседуем об этом с Митрополитом Саратовским и Вольским Лонгином

Просмотров: 3653
Комментариев: 0

Когда впервые слышишь словосочетание «церковный древлехранитель», воображение тут же рисует сухонького седенького старичка, корпящего денно и нощно над старинными манускриптами,— этакого Гэндальфа с архитектурной специализацией. Руководитель реставрационного отдела Саратовской епархии Алексей Клыков на волшебника из «Властелина колец» совершенно не похож, но когда слушаешь его истории про восстановление саратовских храмов, мысли о чудесах невольно возникают — пусть это и чудеса рукотворные

Просмотров: 3451
Комментариев: 0

Поруганный храм все равно остается храмом... В селе Таволожка, которое, вопреки скорбной демографической статистике по сельской местности, вымирать вовсе не собирается, местные фермеры задались целью восстановить старинный полуразрушенный храм во имя Всех святых

Просмотров: 3372
Комментариев: 0

Постараюсь рассказать о том, как восстанавливается старинная церковь Михаила Архангела в селе Лох Новобурасского района Саратовской области – и как там возрождается жизнь вообще. Это не совсем обычная история… Хотя вряд ли хотя бы одну из подобных историй можно назвать обычной. Ведь возрождение происходит вопреки всему, против течения всех нынешних процессов в нашей многострадальной сельской местности

Просмотров: 3451
Комментариев: 0

Смотришь на это здание — и кажется, что оно было тут всегда именно в таком виде: с белыми окошками, свежевыкрашенными стенами, маленькой золотой главкой с крестом — органично вписывающееся в архитектурный облик Саратова. Да и как иначе — стоит оно на этом месте с 1880 года. Только вот последние лет двенадцать вид у здания был плачевный: черные глазницы выбитых окон, заколоченные старые двери, открытые и заваленные мусором подвальные входы, протекающая старая крыша. Оглядываясь назад, понимаешь, насколько невероятно то, что оказалось возможным вдохнуть новую жизнь в эти вековые и почти разрушенные стены

Просмотров: 3068
Комментариев: 0

О своей поездке в село Подгорное Воскресенского района рассказывает основатель и автор проекта «Некраеведы» Юлия Пиунова. В этом селе супругам Пиуновым удалось не только полюбоваться видами и сфотографировать старинный храм, но и выведать у старожилов легенду о спрятанных церковных реликвиях, которые до сих пор ищут охотники за кладами

Просмотров: 3861
Комментариев: 0

В одном из прошлых номеров мы рассказали о проекте «Некраеведы» и о его создателях — молодых супругах из Саратова, по собственному интересу и доброй воле посвящающих свои выходные поездкам в отдаленные села Саратовской области. Там Максим и Юлия Пиуновы фотографируют старинные храмы и сельские пейзажи, разговаривают со старожилами, записывают интересные исторические подробности и человеческие истории, которые им удалось узнать. Так они пытаются запечатлеть для потомков то, что сами называют уходящей красотой. Сегодняшняя история, которую они поведали в своем материале, без сомнения, трагическая, хотя и осталась в ней неразрешенная загадка. Но чем больше таких историй и судеб будет открываться нам, тем полнее будет портрет Русской Церкви в ХХ веке — со всеми оттенками боли и разрушения, которые ей пришлось пережить в годы гонений

Просмотров: 3389
Комментариев: 0

Герои нашей сегодняшней публикации — Максим и Юлия Пиуновы — авторы семейного историко­-культурного проекта «Некраеведы». В выходные дни они ездят по разным уголкам Саратовской области — посещают села, деревни, поселки и городки, чтобы «прикоснуться к уходящей старине». Взяв в дорогу камеру и диктофон, они находят интересные, исторически значимые места и делают о них репортажи, которые потом размещают в социальной сети «ВКонтакте»

Просмотров: 3806
Комментариев: 0