Мы приближаемся к великому торжеству христиан — Рождеству Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа — и уже предчувствуем чудесную, таинственную атмосферу рождественских богослужений. Но к этим богослужениям лучше подготовиться заранее, дабы глубже, точнее понимать их великие смыслы. Давайте обратим более пристальное, чем обычно, внимание на канон, читаемый на утрене накануне праздника.

Почему именно на канон? Потому что это часть богослужения, важнейшая именно в богословском смысле: текст канона отражает духовный смысл празднуемого события, связывая его, как правило, со всей Священной историей. Но, к сожалению, вникнуть во все глубины канона, постичь всю его красоту непосредственно в храме у нас получается не всегда.

Канон преподобного Космы Маиумского, читаемый, как правило, в наших храмах, начинается с торжественного ирмоса:

Христос раждается — славите! Христос с Небес — срящите! Христос на земли — возноситеся! Пойте Господеви, вся земля, и веселием воспойте, людие, яко прославися.

Далее — о том, для чего пришел на землю Тот, Кого мы встречаем:

Истлевша преступлением, по Божию образу бывшаго, всего тления суща, лучшия отпадша Божественныя жизни, паки обновляет мудрый Содетель… Видев Зиждитель гиблема человека, руками егоже созда, приклонив Небеса, сходит…

Человек, созданный по образу и подобию Божию (см.: Быт. 1, 26), отпал от Божественной жизни, стал добычей смерти и тления. Человек погибает, и Господь видит это. Воплощаясь истинно (а не иллюзорно, как утверждается в некоторых еретических вероучениях), Он принимает всё человеческое существо, дабы его обновить, освободить от рабства греху и смерти.

В каноне преподобного Космы говорится, что Хрис­тос, землен быв и пребыв Бог (то есть став смертным человеком и притом будучи Богом), возвысил наше человеческое достоинство (рог наш), что Христос обоготворил бренного Адама (то есть человечество в его лице), приняв его природу и соединившись с его плотью.

Далее мы читаем пронзительный седален (изначально — песнопение, во время которого дозволялось сидеть):

Начаток языков Небо Тебе принесе, лежащему Младенцу во яслех, звездою волхвы призвавый, яже и ужасаше не скиптры и престоли, но последняя нищета: что бо хуждше вертепа? Что же смиреншее пелен? в нихже просия Божества Твоего богатство.

Волхвы, приведенные звездой и вошедшие в вертеп, изумлены не роскошью царского дворца, а нищетой, причем именно последней — куда уж дальше, если даже не в доме, хотя бы и бедном, а в вертепе, в пещерке для скота лежит Младенец! Но здесь, в яслях — в кормушке для скота — просияло Божество: Сын — Отчее Сияние.

Сын предвечно рождается от Отца — егоже Отец прежде денницы раждает — и в конкретный момент земного времени умаляется, истощается настолько, что входит в это время и оказывается беспомощным, беззащитным Младенцем… оставаясь притом всесильным Богом: правления же держа Пречистых сил (то есть управляя ангелами), в яслех скотиих возлежит и пеленами повивается, разрешает же многоплетенныя пленицы прегрешений.

Канон обращает нас к тому, что предшествовало рождению Христа, к ветхозаветному времени. Почему это важно? Во-первых, потому что Христос — Человек, подобный нам во всем, кроме греха, и Он, как и каждый из нас, укоренен в человечестве и в определенном — а в данном случае в особом, богоизбранном — народе. Иисус от колена Иудова возсиял еси (Иуда — один из двенадцати сыновей Иакова­Израиля, прародитель одного из двенадцати колен, составивших еврейский народ). Христос — жезл из корене Иессеова и цвет от него (Иессей — это отец святого царя и псалмопевца Давида). Иессей, Давид и сын его Соломон — прямые предки Христа.

Во-вторых, вся история богоизбранного народа, из которого произошел Спаситель, изначально направлена к будущему рождению ожидаемого Мессии — Христа. Древний Израиль знал о грехопадении первых людей, о том, что человек утратил рай и находится в падшем состоянии. Израилю дано было духовное предчувствие: придет Мессия, Машиах или Менахем — Утешение; придет Тот, Кто утешит человека в его земных скорбях и уврачует раскол между ним и Богом. Приход Утешителя предвозвещали пророки: Давид, Исаия, Иезекииль, Даниил, Захария, Михей. Мудрый волхв Валаам, духовный предок тех восточных волхвов, что пришли с дарами к Младенцу, отказался проклясть израильский народ, как ни просил его об этом, как ни пытался его подкупить моавитский царь Валак: Валаам видел, как восходит звезда от Иакова и восстает жезл (растительный побег) от Израиля (Чис. 24, 17). Ожиданием Мессии, жаждой встречи с Ним проникнут весь Ветхий Завет, и Сам Христос говорил: Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют о Мне (Ин. 5, 39).

И вот, мы читаем икос 6-й песни рождественского канона. Он о том, что утраченный человеком рай — Эдем — вновь открыт, это тот самый вифлеемский вертеп; мысленно входя в этот вертеп, мы обретаем райскую усладу. Богомладенец Иисус здесь именуется неископанным колодцем, из которого хотел напиться Давид, а о Пресвятой Деве говорится, что Она утолила жажду Адама и Давида:

Едем (Эдем) Вифлеем отверзе, приидите, видим, пищу в тайне обретохом; приидите, приимем сущая райская внутрь вертепа: тамо явися корень ненапоен, прозябая отпущение, тамо обретеся кладязь неископан, из негоже Давид пити древле возжадася. Тамо Дева рождши Младенца, жажду устави абие Адамову и Давидову. Сего ради к Нему идем, где родися Отроча младо, Превечный Бог.

Читая рождественский канон, мы видим единство двух Заветов — Ветхого и Нового, единство времени, в котором действует Бог: это время не распадается на какие­то случайные куски, в нем все взаимосвязано, прошлое свидетельствует о будущем, будущее — о прошлом. Воспевая приснодевство Богоматери, сохраненное Ею в Рождестве, преподобный автор канона вспоминает и пророка Иону, проведшего три дня во чреве кита, и трех пленных еврейских отроков, ввергнутых в пещь огненную за отказ поклониться золотому истукану, изготовленному по воле царя Навуходоносора, и оставшихся невредимыми в ее огне. Вместе с преподобным Космой мы вспоминаем скорбный псалом 136, который поют в храмах Великим постом: На реках Вавилонских, тамо седохом и плакахом, внегда помянути нам Сиона. На вербиих посреде его обесихом органы наша… Евреи, уведенные в Вавилонский плен, не могут петь в неволе, хотя поработители не прочь послушать их песни. Но с приходом Христа человек обретает свободу от всякого плена, теперь можно воспеть: да благословит тварь вся Господа и превозносит во вся веки. Вавилон, враждебное Израилю царство, некогда пленившее евреев и принуждавшее их к поклонению идолам, ныне сам посылает своих волхвов-звездочетов в иудейский Вифлеем, и они идут, Давидове Богоприятней дщери молящияся — Дева Мария происходит из рода царя Давида.

Христос в каноне называется Ангелом Великого Совета, то есть Вестником воли Отца, воли о нашем спасении. Это Его наименование отсылает нас к Книге пророка Исаии — самого яркого из провозвестников Христа. Цитирую на церковнославянском, потому что так очевиднее перекличка канона и ветхозаветного текста:

Людие ходящии во тме видеша свет велий: живщии во стране и сени смертней, свет возсияет на вы. <…> Яко Отроча родися нам, Сын, и дадеся нам, Егоже начальство бысть на раме (на плече) Его: и нарицается имя Его: велика совета Ангел, чуден, советник, Бог крепкий, властелин, князь мира, Отец будущаго века (Ис. 9, 2, 6)

Слыша светилен утрени, мы понимаем, что слова древнего пророка — и о нас тоже: Посетил ны есть свыше Спас наш, Восток востоков (то есть первое из восходящих светил), и сущии во тьме и сени обретохом истину, ибо от Девы родися Господь. Мы бы ходили во тьме, мы бы жили под сенью смерти, если бы не родилось нам однажды Отроча; если бы Слово Отчее не стало плотью (см.: Ин. 1, 14).

Газета «Православная вера», № 12 (740), декабрь 2024 г.