Классик мировой литературы, один из самых читаемых писателей в мире, христианский мыслитель, философ… 11 ноября исполняется 200 лет со дня рождения Федора Михайловича Достоевского. Его слово по­-разному отзывается в сердцах, но неизменно следует одному пути — Слову Божию. О творчестве писателя размышляют священнослужители и миряне Саратовской епархии.

Священник Василий Куценко, клирик храма равноапостольной Марии Магдалины г. Саратова:

— Мое знакомство с творчеством Федора Михайловича Достоевского началось еще в школе. «Преступление и наказание» — наверное, первый большой роман, который я прочитал от начала и до конца. Конечно, и до этого были значимые книги — мне нравились Майн Рид и Фенимор Купер. Но встреча с героями Достоевского оказалась совсем другой.

Сейчас, через двадцать с лишним лет, я думаю, что «Преступление и наказание» в школьной программе можно было бы заменить каким­то другим произведением Достоевского. Согласитесь, подростку долгие размышления Раскольникова бывает воспринять нелегко. Но тогда я очень долго ходил под впечатлением и даже завел отдельную тетрадь, чтобы выписывать понравившиеся фразы из романа.

Самым трудным, но зато и самым важным для меня стал роман «Бесы». Я прочел его на третьем курсе семинарии. Книга далась нелегко: я останавливался, не понимал, даже возвращал ее в библиотеку. Но именно в «Бесах», на мой взгляд, Достоевский смог раскрыться в полноте своего гения — и литературного, и пророческого, и духовного. Этот роман я перечитывал уже три раза, но, не задумываясь, открою и в четвертый. И мне не будет скучно — знаю, что многие места произведения зазвучат совершенно по­другому. Во‑первых, время — это опыт. Человек получает новые знания, начинает что­то по­другому видеть, осмыслять. Во‑вторых, меняется влияние самой книги на читателя — ведь и произведение с каждым годом становится старше. Достоевский описывал реальность своего времени. Для меня, читателя из XXI века, из другой во многом реальности, его книги обретают новый философский подтекст.

Думаю, что для современного человека Достоевский не самый простой писатель. Он требует медленного и вдумчивого чтения. Мы же живем в другую эпоху, в которой привычно, что все происходит молниеносно. Это писатель, который готов ждать, пока его читатель вырастет и сможет останавливаться внутренне хотя бы на какое­то время, чтобы в тишине осмыслить прочитанное.

Поэтому ничего страшного, если знакомство с Достоевским не получилось с первого раза. Можно попробовать еще. Если не читали ничего из его творчества и хотите постепенного понимания, то можно взять такие романы, как «Бедные люди» и «Игрок». Если же хотите «полного погружения» — «Бесы» и «Братья Карамазовы». По «Преступлению и наказанию» и «Бесам» сняты хорошие, на мой взгляд, сериалы (2007 и 2014 гг.). Лично я люблю смотреть экранизации уже после знакомства с книгами, но каждый пусть сам делает выбор.

Священник Алексий Стрижов, ключарь соборного храма святителя Спиридона Тримифунтского г. Саратова:

— Каждый из великих писателей гениален по­своему: кому­то удивительно ярко и образно удаются описания природы и красоты Божьего мира, кто­то мастерски подмечает комичное в обыденном, иные умеют завлечь необычным сюжетом так, что оторваться невозможно. Талант же Федора Михайловича — в невероятном проникновении в сердце человека, в загадку души человеческой, в движения этой души во всем их разнообразии.

Сюжеты Достоевского и его биография часто перекликаются — его героям веришь, его истории правдивы, поскольку автор прекрасно знает то, о чем пишет. Как не сопереживать любовным метаниям героев, когда автор сам не раз увлекался? Как не проникнуться сочувствием к одержимым лудоманией — страстью к игре, когда сам писатель столько лет страдал этим недугом? Как не поверить рассказу о последних минутах перед неминуемой гибелью, когда самому Достоевскому в последний момент перед казнью смертный приговор был заменен каторгой?

Этот писатель знал жизнь и знал человека. Будучи дворянином и интеллигентом, он исследовал общество в самых низших его слоях. Имея недурной доход, постоянно оказывался в тисках бедности. Оставив горячее увлечение революционными идеями, стал монархистом и обличителем деструктивных сил. Он не чурался тяжелых вопросов и неприглядных тем, не избегал всего того, что казалось приличному обществу не заслуживающим внимания, будь то каторжная жизнь, никогда доселе не освещавшаяся в литературе, или жизнь людей «маленьких», бедных и неприметных.

Вопрос мучительной борьбы добра и зла в сердце конкретного человека, метаний и подчас поражений души­христианки в этой борьбе — особый интерес Достоевского и его заслуга. «Тут дьявол с Богом борется, а поле битвы — сердца людей» — так выразился один из героев романа «Братья Карамазовы». Может, не совсем точно с точки зрения православной догматики, и человек сам борется с грехом и скверной, но если в человеке неотъемлем образ Божий, то фраза эта все­таки нам близка и понятна. Эта борьба зла и добра далеко не лубочного характера, а герои далеки от плакатных. Порою грех и искушение оказываются сильнее этих героев. Порою может показаться, что добро побеждено и отвергнуто. Но побежден ли был Христос распятием?.. Совсем не случайна эпитафия на могиле Достоевского: Аминь, аминь глаголю вам: аще зерно пшенично пад на земли не умрет, то едино пребывает: аще же умрет, мног плод сотворит (Ин. 12, 24).

Думается, особым отличием прозы Достоевского является ее непреходящая актуальность. Поколения за поколениями будут читать его, чтобы глубже узнать людей и узнать себя. А в поисках ответов на вопросы действительности — постараться найти правду, даже если она окажется неудобной. Достоевский вообще писатель неудобный, но с тем, что это автор депрессивный, согласиться не могу. Бог всегда был рядом в жизни Федора Михайловича. Писатель никогда не расставался с Евангелием, подаренным ему по пути на каторгу женами декабристов. А его слова за несколько мгновений до предполагаемой его казни были: «Мы будем с Христом». А если мы со Христом, разве может быть депрессивно наше существование? Может ли быть бесцельна та бесконечная борьба, что ведется в сердцах? Достоевский вселяет в читателя надежду. Все униженные и оскорбленные, порою озлобленные, забитые обстоятельствами и неприятностями, мелкие и никому не нужные люди в самом мрачном закоулке души, в самых скорбных и нечеловеческих условиях, в самом темном чулане своего горестного бытия могут вдруг увидеть чудо — луч света, пробившийся сквозь непроглядную серость беспросветной обыденности. И вдруг почувствовать себя ребенком шести лет, оказавшимся на рождественской елке у Самого Христа, где так хорошо, где Он Сам «посреди их, и простирает к ним руки, и благословляет их».

Священник Ярослав Коздринь, клирик Покровского собора г. Саратова, директор Покровской православной классической гимназии имени святого благоверного князя Александра Невского:

— На мой взгляд, читать Достоевского особенно важно в юности: такое чтение может стать лекарством от нравственного цинизма и наивного инфантильного «всезнайства». В нашей гимназии, помимо изучения в рамках обязательной программы по литературе, гимназисты­старшеклассники обращаются к творчеству Ф. М. Достоевского в рамках спецкурса по подготовке к итоговому сочинению в 11 классе. Этот курс ведет замечательный преподаватель, кандидат филологических наук, доцент Вера Владимировна Смирнова. Одна из ее методических разработок «Православные смыслы в романе Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” и в предании М. Е. Салтыкова­-Щедрина “Христова ночь” (Божий Страшный суд)» получила признание жюри конкурса «За нравственный подвиг учителя» в 2020 году.

Творчество Достоевского не оставляет равнодушным. Его или любят, или с ним спорят. Для меня Федор Михайлович, как всякий настоящий художник, — писатель с особенным зрением. Ценно то, что он приглашает взглянуть на мир через свою «оптику», и этот взгляд рождает внутри тебя и ужас, и радость, и удивление, и благоговение. При этом текст Достоевского совершенно ничему не учит! В здравом уме нельзя хотеть быть похожим на героев романов Федора Михайловича. Меня однажды после работы секции на конференции по творчеству Достоевского в рамках дружеской беседы коллега поставил в тупик вопросом: «А вы хотели бы, чтобы у вас в друзьях был Алеша Карамазов?» Русский мыслитель ХХ века Михаил Бахтин предлагал читателю воспринимать произведения Достоевского как полифонию голосов, поэтому «голос» Алеши Карамазова неполноценен без «голосов» других персонажей романа. В этом «многоголосье» можно расслышать нечто очень важное о Боге и человеке.

Вера Владимировна Смирнова, преподаватель Покровской православной классической гимназии имени святого благоверного князя Александра Невского:

— Мое первое знакомство с творчеством Достоевского состоялось в школе, в 1960‑е годы. Мы изучали роман «Преступление и наказание». Помню, что испытала изумление от открывшегося мне художественного мира и психологического мастерства писателя. Наш учитель — Нина Петровна Аркадакская, талантливый и прекрасно знающий свой предмет педагог — в преподавании литературы не шла легким путем, не упрощала материал, а освещала его во всей сложности и всем многообразии.

Во время учебы в саратовском госуниверситете Достоевский стал «моим» писателем. Исследователь­литературовед — это тот, кто сквозь века служит посредником между писателем и читателем. Перед ним стоит важная задача — правильно и адекватно творческой воле художника слова передать, что он хотел сказать в своих произведениях на языке художественной формы: композиции, образной системы, стиля. Я попросила профессора Евграфа Ивановича Покусаева, в семинаре которого училась, дать мне возможность заниматься именно творчеством Достоевского. Евграф Иванович вслед за Александром Павловичем Скафтымовым был основателем саратовской литературоведческой школы. Он дал мне тему, над которой в последние годы своей жизни работал сам и которую не сумел, к сожалению, развернуть. Это тема — «Гротески Достоевского». Евграф Иванович не сдерживал исследовательской инициативы студентов и не диктовал своих трактовок материала, однако следил, чтобы концепции молодых ученых были целостными и доказательными. Поэтому он одобрил мою сосредоточенность на романе «Бесы». Мой выбор был довольно смелый, поскольку «Бесы» в те времена считались одним из самых реакционных произведений Достоевского.

Я работала над диссертацией в течение десяти лет, в 1986 году защитила ее под руководством профессора Аллы Александровны Жук. Во время преподавания в саратовском пединституте я читала лекции по русскому реализму XIX века, руководила семинаром, посвященным творчеству Достоевского.

Опыт написания диссертации для меня был очень важным и в научном, и в человеческом становлении. Безусловно, в ней присутствовали и христианские идеи Достоевского. Какие это идеи? Во‑первых, это его убежденность в том, что самое главное в русском Православии — это вера в то, что Христос существовал фактически, как воплощенный высший идеал человека и главное в нем — «самоотречение, лишь бы другим было хорошо». Отсюда — нравственный потенциал каждой личности и высокая требовательность Достоевского к человеку. Писатель считал: каждый человек способен соприкоснуться со Христом, совершая подвиг деятельной любви. Только надо начать с себя, не дожидаясь, когда изменятся обстоятельства, ни на кого и ни на что не перекладывая ответственность. В «Дневнике писателя» приводится один из примеров этой деятельной любви: чиновник, который сам жил на грошовое жалованье, а деньги откладывал на то, чтобы выкупать на волю крепостных, даровать им самое дорогое достояние человека — свободу. Это было в глухие времена крепостного права. Он делал добро не для похвалы, не для славы, а по зову сердца. И еще одна идея, которая мне очень близка, — это идея соборности. Людям нужно объединяться на основе высшего человеколюбия и деятельной любви друг к другу.

В литературоведении ХХ века настоящим откровением в изучении творчества писателя стало появление в 1963 году книги М. М. Бахтина «Проблемы поэтики Достоевского». Он впервые опубликовал ее под другим названием в 1929 году. В этом труде, на мой взгляд, заложены глубоко православные идеи, связанные с особой позицией Достоевского, который владел великим даром уважения к суверенности каждой человеческой личности. М. М. Бахтин открыл принцип полифонии, то есть многоголосия, в романах Достоевского. Это такая организация художественного мира, где каждому герою писатель дает высказать свою правду о жизни, эти голоса остаются в романе полноправными, и голос автора их не перекрывает. Его позиция — это позиция организации диалога, и он в него вслушивается. Поэтому из романа в роман продолжается диалог гордого человека, атеиста, индивидуалиста и человека православного. Это Раскольников и Соня Мармеладова в «Преступлении и наказании» (1866), в романе «Идиот» (1869) полно дан идеал православного человека, в «Бесах» (1872) мы уже видим антиидеал, где индивидуализм заходит в тупик, и человек обречен на гибель — нравственную и физическую. Потом следует «Подросток» (1875), где становление православной личности идет через горнило сомнений, заблуждений. В «Братьях Карамазовых» (1879) Достоевский возвращается к противопоставлению православного человека и человека гордого, их жизненных позиций, но уже на более высоком уровне. Полифония сохраняется и побуждает автора вернуться к этому диалогу.

В 1970‑е годы в писательском таланте Достоевского стало подчеркиваться единство художника и мыслителя. Это время особой воодушевленности научными исканиями. Конференции по Достоевскому проходили дважды в год: осенью — в ленинградском музее­квартире — и весной — в Старой Руссе, где писатель снимал в последние годы жизни дачу. Я была постоянной участницей этих конференций. Мы находились в зале заседаний с утра и до позднего вечера: слушали доклады, обсуждали, спорили.

В начале ХХI века стал глубоко изучаться православный потенциал творчества писателя.

С 2013 года я работаю в православной гимназии. На спецкурсе мы занимаемся углубленным изучением литературы, готовим доклады на конференции, в том числе и по творчеству Достоевского.

Газета «Православная вера», № 21 (689), ноябрь 2021 г.