Я часто слышу жалобы на то, что новости выводят из равновесия, возмущают дух. Но с удивлением поняла, что для меня бывает куда сложнее сохранить «дух мирен» в отрыве от новостей и вообще контекста событий широкого мира. Помню, каким испытанием для меня стали, например, горный поход или бессобытийный отдых на море. Дело в том, что в пору такого беззаботного уединения я остаюсь один на один со своим внутренним миром, который невероятно разрастается в моих глазах. И каждая мелочь — сказанная, не сделанная, не так понятая — увеличивается до события мирового значения.
В новостях, как и вообще в широком контексте событий — будь то житейские истории подруг, информационные программы, посты френдов в социальной сети, меня привлекает возможность соотнести свои затруднения с чужими. Не для того, чтобы вытеснить переживания: да кто, мол, я такая, чтобы так беспокоиться из-за себя, когда вокруг меня случаются вещи куда более важные и опасные? Нет, умалить внутреннее переживание, я считаю, не может никакая новость. Даже на краю истории, перед лицом катастрофы — и об этом часто напоминают нам писатели и режиссеры фантастического жанра — человек продолжает разбираться со своими внутренними сомнениями, желаниями и затруднениями, и еще вопрос, где ведется главное сражение: на погибающей планете или внутри души.
Так вот, новости для меня — живая библиотека человеческого опыта, справочник практических знаний, изо дня в день пополняемый невиданными образцами поступков и реакций на них.
Возмущение духа, которым искушают новости, происходит, мне кажется, от того, что всегда проще осудить, чем ощутить причастность. Осуждая, мы ставим блок между собой и событием: как бы свидетельствуем, что, будь мы на месте героев новостного блока, ничего такого бы не случилось. Осуждая, мы зарекаемся.
Но именно внезапность, невероятная скорость и непредсказуемость перемен в современном мире, о которых нас теперь извещают в режиме реального времени, дают почувствовать неуправляемость, непредсказуемость самой жизни — достоверно ощутить, как все мы буквально под Богом ходим.
Мне нравятся открытость, проницаемость и неуправляемость самого информационного пространства. Живая картинка на телеканале, полемичные комментарии в интернет-СМИ, сложные и красноречивые реакции в социальных сетях — событие многократно множится, вбирает в себя эмоции и мнения, прокатывается по миру большим шаром нового знания о том, как бывает в жизни.
С новостями у меня сегодня, как с книжками: чаще всего впервые узнаю о них от знакомых и друзей. Вижу, как меняется тон френдленты, или кто-то обмолвится на работе, в приятельском разговоре. Тут же бросаюсь за объяснением и подробностями на сайты с аналитикой и наконец закрепляю уже составленное впечатление живым наблюдением в теленовостях. Раньше иерархия информационных ресурсов была обратной, но сегодня мы движемся от любителей к профессионалам, от новости за чашечкой кофе к панораме в телевизоре. Именно ориентация на личные, непрофессиональные и неофициальные сообщения дает почувствовать, как глубоко и каким боком мы готовы считать себя причастными к событиям в стране и мире.
В особенности спрос на такое, близкое и подтвержденное личным знакомством свидетельство возрос сегодня потому, что из профессиональной журналистики практически ушла установка на правдивость и точность информации. Журналистика сегодня — одна из индустрий развлечения, киношка по мотивам реально пережитого.
Я, например, высоко ценю простых обывателей, которые не ленятся выкладывать посты о тратах в совершенном путешествии, о конфликтах с участковым врачом, о спорах с воспитательницей ребенка в детском саду, об опечатках на вывесках — вообще обо всем прочитанном, просмотренном, пережитом. Именно эти люди выполняют сегодня главную функцию журналистики — передачу информации. Они сигналят о том, какая она сейчас — реальность. Они делятся опытом.
Журнал «Православие и современность» № 38 (54)
Литературный критик,
заведующий отделом критики журнала «Октябрь»,
кандидат филологических наук