Многие современники Чехова считали, что его творчество лишено глубокого содержания, которое есть у Гоголя, Достоевского и Толстого, он прекрасно описывает быт, но не бытие. Другие столь же искренне видели в его прозе христианские идеалы. Эти споры продолжаются и сегодня. Что же мы упускаем в прозе Чехова, мимо каких смыслов проходим?
Зачем живет человек?
Почему чеховские герои так безрадостно проживают свою жизнь, чего им не хватает? Почему они тоскуют даже тогда, когда достигли того, чего хотели?
Вся повесть «Скучная история» представляет монолог человека, достигшего шестидесяти двух лет, понимающего, что он скоро умрет от болезни, в которой ему его медицинское образование не позволяет усомниться, но печаль его, как и всей этой повести, не в скорой смерти, а в отсутствии смысла и ценности во всем, чем он живет. Этот умный, все еще блистательный лектор, человек, получающий удовольствие от своего труда, не может сам себе ответить на вопрос: зачем жить?
Чего же недоставало Николаю Степановичу, чем плоха и несовершенна была прожитая им жизнь? По словам самого профессора, несчастье его состоит в том, что ему не хватает цельного мировоззрения, или, как он говорит, «общей идеи». Как мы помним, Николай Степанович был уверен, что наука «всегда была и будет высшим проявлением любви». Это убеждение и было долгое время «общей идеей» профессора. Оно одухотворяло его научные занятия, давало возможность получать от своей работы полное нравственное удовлетворение. Его духовная драма началась тогда, когда он увидел, сколь плачевны в действительности итоги его многолетней жизни. Поглощенный наукой, он, оказывается, не видел реальной жизни; убежденный, что служит людям, герой повести не заметил, как проглядел духовную жизнь близких ему людей, стал чужим в своей семье. Он вынужден признаться, что за всем этим стояли холодность, невнимательность, безучастие к людям и полная беспомощность в решении вопросов, которые ставила перед ним жизнь. Поэтому на вопрос своей любимой воспитанницы Кати: «Что мне делать?» — отвечает: «Не знаю!».
Еще один рассказ Чехова о смысле бытия — «Скрипка Ротшильда». Небольшой рассказ о гробовщике Якове, в жизни которого была одна главная тема — убытки. Вся его жизнь была омрачена мыслями о том, что он может понести убытки, поэтому он никогда не был в хорошем расположении духа. Яков постоянно хлопотал о заработке и в этой суете не замечал ни живущую рядом глубоко несчастную жену, ни саму жизнь. Но человек по своей природе творец. Он не может быть поглощен только одной меркантильной идеей. В жизни Якова была скрипка, и играл он великолепно, и музыку сочинял прекрасную. Но свой внутренний мир Яков погубил. И только перед смертью он решает исправить свой грех и оставляет скрипку обиженному им человеку — музыканту Ротшильду. Грех перед умершей женой он исправить уже не может. Маленький, но глубоко философский рассказ заставляет задуматься над тем же вопросом: зачем живет человек?
Не будьте мертвыми душами, но живыми
Чиновник Николай Иванович Чимша-Гималайский, герой рассказа «Крыжовник», добрый и кроткий человек, любит деревенскую природу. Но тоска по деревне понемногу превратилась в навязчивую идею — купить «усадебку с крыжовником». На осуществление этой цели была истрачена молодость, ей в жертву была принесена жизнь жены, на которой Николай Иванович женился из-за денег для покупки усадьбы. И вот результат: «не прежний робкий бедняга-чиновник, а настоящий помещик, барин». Мечта сбылась, кусты крыжовника дали богатый урожай. Правда, ягоды были жесткими и кислыми, но человек счастлив, он достиг цели. «Теперь же, при виде счастливого человека, мною овладевало тяжелое чувство, близкое к отчаянию», — пишет автор.
А вот другой герой Чехова, пришедший к сходным жизненным итогам: богатству и душевной черствости. Это доктор Старцев, превратившийся в Ионыча: ожиревшего, тупого и озлобленного. Он забыл то время, когда тосковал по Катерине Ивановне и ревновал ее не только к тому, что она бывала с другими людьми, но даже и к тому, что она играла на рояле. Теперь, когда Старцев достиг материального благополучия, фамилия Туркиных у него вызывает только одну ассоциацию, связанную с этой игрой, и как связанную: «Это вы про каких Туркиных? Это про тех, что дочка играет на фортепьянах?». Вот все, что осталось от любви, которая когда-то заставляла его так страдать. Подобно тому, как изменился голос его — «оттого, что горло заплыло жиром», — изменилась и его душа, словно она тоже заплыла жиром.
Бездуховность, на которую добровольно обрекли себя Николай Иванович Чимша-Гималайский и Ионыч, исключила их из числа живых людей, лишила их способности думать и чувствовать.
Отупевшая, омертвевшая человеческая душа в произведениях Чехова живет по законам «мертвых» помещичьих душ Гоголя. К чеховским героям так же обращены слова Гоголя: «Не будьте мертвыми душами, но живыми. Есть только одна дверь к жизни, и эта дверь — Иисус Христос».
В их жизни нет Бога
Удивительно сходство с гоголевскими «мертвыми душами» героя рассказа «Человек в футляре». Здесь тщательно продумана целая система вещей, которыми пользуется Беликов. Калоши, зонтик, пальто на вате — это, так сказать, детали первого, крупного плана. Уже в них воплощено стремление героя отгородиться от жизни. Далее следует второй, мелкий план: «И зонтик у него был в чехле, и часы в чехле из серой замши, и когда вынимал перочинный нож, чтобы очинить карандаш, то и нож у него был в чехольчике; и лицо, казалось, тоже было в чехле, так как он все время прятал его в поднятый воротник. Он носил темные очки, фуфайку, уши закладывал ватой и когда садился на извозчика, то приказывал поднимать верх». Но футляры все же не ограждали вполне от внешних влияний. Беликов постоянно был в страхе — и только в гробу у него появилось успокоенное выражение лица, «точно он был рад, что наконец его положили в футляр, из которого он уже никогда не выйдет».
Это не живой человек, а манекен, который приводит в механическое движение лишь одна мысль: «как бы чего не вышло». Других стимулов к жизни у него нет. И когда угроза становится реальной, он идет домой, ложится в постель и умирает, как умер чиновник Червяков, не вынесший страха, в сущности, от той же мысли: «как бы чего не вышло» (рассказ «Смерть чиновника»).
В рассказах Чехова очевидна главная мысль: какой ценой мы зарабатываем себе человеческий комфорт, зачем так много суетимся, что при этом теряем безвозвратно? Чехов никогда не делал моралистических выводов, не поучал, как Толстой или Достоевский. Он очень тонко камуфлирует свои мысли, но заставляет задуматься: зачем живет человек?
Гость одной из православных программ на канале «Спас» как-то сказал удивительные слова: «Я в Бога не верю, но мне Его не хватает». Мне кажется, герои Чехова тоскуют о том же — в их жизни нет главного: нет Бога, и Его им не хватает.
Газета «Церковная жизнь» (Покровская епархия), № 02 (300), февраль 2025 г.