Ныне я из собора подъехал на машине к дому. Идёт мимо женщина, лет 60 с лишним. Увидев меня, ласково улыбается. А навстречу ей ─ почтенный интеллигентный старый человек. Обоим я сказал: «здравствуйте». Она молчала. Со старцем разговорились. Он снял шапку и всё время разговора стоял с открытой головой.

─ А у меня два дня тому назад умерла жена, ─ сказал он неожиданно.

─ А сколько Вам лет? ─ спрашиваю его.

─ Семьдесят восьмой год!

Я удивился, он выглядел моложе.

─ А сколько было жене Вашей?

─ Семьдесят пять. Её звали Афанасией.

Я полагал, что он сейчас станет делиться разлукой.

─ Скорбите? ─ спрашиваю.

─ Не-ет! — говорит он спокойно. ─ Воля Божия!

Я совсем уже не понимаю, может быть, они ссорились...

─ Как Вы жили с ней? Дружно?

─ Хорошо! Дружно!

И он ещё раз повторил:

─ Воля Божия.

─ А кто Вам теперь помогать будет? У Вас дети есть?

─ Нет, племянница у нас живёт, она и будет помогать.
Какие удивительные ещё есть люди! Попросили оба благословения и разошлись.

Во время разговора он почтительно называл меня с титулом: «Ваше Высокопреосвященство». Но без низкопоклонства.

Известно, как спокойно относится русский человек к смерти! Этому удивлялся Л.Н. Толстой. О смерти русских людей писал Тургенев (о чем я выписывал в «Красной книге»).

Казалось бы, что в нынешнее время такая святая смерть уже исчезла... нет! Ещё жив православный дух.

Слава Богу!

Это знают и неверующие. Приведу случай.

Хоронили в Москве видного партийца. Говорились подобающие речи. Был представитель правительства. В их речах упоминалось и о том, что покойный был безбожник. Бабушки при этих словах жалобно крестились на него... Моему знакомому, который и написал мне это, сосед говорит (пишу по памяти, но точно):

─ А всё же у православных хоронят веселее: у них есть надежда на лучшую другую жизнь!

Письмо хранится у меня...

1955. 15 февраля.