|
предыдущая глава К оглавлению следующая глава Преподобный Нил, постник Синайский, и его творенияЧасть 2"Сказание седьмое", последнее из всех семи "Сказаний об избиении...", – это, по существу, диалог отца – преподобного Нила – и его сына – Феодула, это трогательное, волнующее повествование обо всем ими пережитом во время Феодулова пленения, об их страхах и надеждах, о твердом уповании на Господа, Который являет верным рабам Своим дивную милость Свою (ср.: Пс. 16, 7). «"Ты, сын мой, – говорит святой Нил, – в своем злострадании перенес тысячи опасностей и в ожидании претерпел не одну смерть, хотя, по милости Божией, и не изведал ее на опыте. А чаять себе верной смерти и сознать ее на опыте – одно и то же. Можно же сказать, что первое тяжелее последнего, потому что не столько боли причиняет усечение, сколько предшествующее ему ожидание, которое продолжительным страхом усиливает мучительность печали и делает <так>, что чаемая боль длится более действительной. А я во время этой скорби отверз уста мои ко Владыке и дал Ему обет работать в строгом воздержании и всяком злострадании, если только возвращен мне будешь живой"... "И я, родитель мой, – сказал он (Феодул. – В. О.), – охотно прииму долю в труде с тобою, буду соучастником в обете, потому что был соучастником в милости и еще больше облагодетельствован. Ты избавился от плача, а я от вкушения смерти. Если бы и тебе одному в пользу служил дар Божий, то мне, принося благодарение Богу за отца, дОлжно было бы и благодеяние, и воздаяние за него принять на себя, хотя бы за милость сию надлежало потерпеть и что-либо горестное"» [1]. После возвращения на гору Синайскую преподобный Нил продолжил свои подвиги и труды, в том числе и письменные, каковые он неутомимо совершал в своем уединении и до Феодулова пленения, и после него. "Преподобный Нил, подобно великому учителю своему, святителю Иоанну Златоусту, много занимался толкованием Священного Писания, также изъяснением дОгматов веры и особенно известен аскетическими творениями... Все сочинения преподобного Нила, при высоком достоинстве содержания их, отличаются чистотой и изяществом языка, дышат искренностью чувства и исполнены силы мысли, всегда ясной, как свет Божий" [2]. Творения преподобного Нила в переводах с греческого языка на русский были опубликованы в 1858 году в известной патристической серии, имеющей следующее название: "Творения Святых Отцев в русском переводе, издаваемые при Московской Духовной Академии". Из этого издания и взяты труды святого Нила, вошедшие в настоящий сборник. Довольно значительная часть подвижнических писаний святого Нила помещена во втором томе также весьма известного собрания отеческих творений на русском языке – многотомного "Добротолюбия". Во второй том "Добротолюбия" (наряду с творениями других святых Отцов) вошли "Аскетические наставления преподобного Нила": 1. Слово о молитве. 2. Об осьми духах зла. 3. Увещательные главы. 4. Мысли, отводящие человека от тленного и прилепляющие к нетленному. 5. Подобные же мысли и увещания, извлеченные из других писаний преподобного Нила. 6. Увещание к монахам. Глава 4-я помещена и в настоящем издании, но в несколько иной редакции: объясняется это и разными по времени (очевидно, и по месту) переводами творений святого Нила Постника, и тем, что все тексты святого Нила, помещенные в "Добротолюбии", переработаны святителем Феофаном Затворником. В предисловии ко второму тому "Добротолюбия" сказано, что этот том является собранием "богомудрых отеческих наставлений преимущественно о борьбе со страстями для очищения сердца – последней цели подвижничества". Если же мы просмотрим содержание данной книги, то увидим, что собранные и здесь наставления святого Нила Постника отвечают той же цели – дать духовное руководство всякому ищущему пути к преодолению и самих страстей, и склонности к ним человеческой природы. Действительно, все разделы (основные здесь названы "отделениями"), словА, мысли, увещания, сказания, – все они приводят человека к осознанию необходимости иметь во главе угла стремление к доброделанию и совершение самых дел добра, так же как и к постоянному очищению души и сердца от всяческой скверны. Так, если святой Нил говорит о воздержании, то он называет его началом и основанием "всех прочих добродетелей, потому что тело, как молодого резвого коня, <воздержание> укрощает и приучает... к благочинию, постепенно усмиряя, сокращая игривость скудостию, обуздывая и делая скромными те страсти, которые роскошь доводит до упрямства и необузданности..." [3] "...И чрево, и море – одно и то же; и то и другое ненасытно зияют <дабы> поглотить вливающиеся потоки, и <все> входящее в них истребляют, одно – перевариванием, а другое – осолением, и снова алчут <желают, требуют> иной пищи, никогда не замыкают зева, не утоляют алчности непрестанным и непрерывным влиянием" [4]. Если святой Нил ведет речь о тщеславии, то он называет какой-либо поступок тщеславным в том случае, "когда сердце имеет в виду сделать это <этот поступок> напоказ. А пока не обращает оно взоров на уловление человеческой славы, хотя добродетель сияет яснее света (ей, как свету, и дОлжно блистать собственными своими лучами), дотоле <до тех пор, пока> в произволении остается желание быть неизвестным и незаметным, оно делает угодное только одному Богу, не обращает внимания на смотрящих, видят ли, хвалят ли они, почитает суетным и напрасным все, что не споспешествует к приобретению вечной награды..." [5] Чтение и молитву (имеется в виду чтение Священного Писания и книг духовно-нравственного содержания. – В. О.) преподобный Нил называет делом "прекрасным", ибо и то и другое "значительно и весьма много содействует жизни целомудренной". Чтение и молитва насыщают "разум словесами Божиими", услаждают "его созерцаниями, заключающими в себе беспримесную приятность и навсегда остающуюся пользу, когда сказаниями о мужах древних путеводится ум к соревнованию (к "соревнованию", то есть к подражанию. – В. О.) их добродетели, с них напечатлевает в себе спасительный образ благочестного жития, и, окрыляемый созерцаниями, воспаряет до Божественного веселия, и, отрешаемый от сопребывания в дольнем <земном>, возводит взор горЕ, к Небесному, восходит к самому блаженному естеству, и, сколько может пребывать в сем состоянии, вкушает то наслаждение, какое вкушают Серафимы, непрестанно окружающие Престол <Божий>. Но молитва, может быть, в отношении к пользе имеет в себе и нечто большее; она приуготовляет к собеседованию с Богом и долговременным навыком вводит с Ним в содружество, потому что некоторым образом производит и соблюдает в нас добрые расположения к Богу, Который и ничтожных людей приемлет в любовь и не стыдится дружественного сближения с ними, пока пребывающая в них любовь дает им <на то> дерзновение" [6]. Из всего преподобным Нилом Постником "написанного видно, как обширны и глубоки были его познания и как неутомим труд его в сем деле" [7]. Глубина мысли этого дивного святого Отца сочетается с мягкой и одновременно светлой печалью, столь свойственной многим православным подвижникам; обширность его познаний соединяется с искренним смирением и осознанием суетности человеческого бытия; неоспоримая логика, сила его собственных суждений как бы оттеняются строгой мыслью древних Пророков и мудрецов, святых Отцов и учителей Церкви и скрепляются словом наивысшей мудрости – словом Священного Писания, словом Божиим. Точность формулировок всегда, особенно – в тех случаях, когда речь идет о догматах, об истинах Православной Церкви, характерная для всех отеческих творений, присуща и наставлениям преподобного Нила Постника. Пустыннический подвиг святого Нила находится в ряду постнических, молитвенных и всех иных трудов преподобных Отцов горы Синайской. В нашем православном российском месяцеслове (см. "Православный церковный календарь" издания Московской Патриархии) содержатся не только имена преподобного Нила Постника и "преподобных Отцов, в Синае и Раифе избиенных", но также имена еще семи (и это далеко не все!) синайских подвижников: преподобного Акакия Синайского (VI век; память 7 (20) июля и 29 ноября [12 декабря]); святителей Григория (†593) и Анастасия Синаита (†599), Патриархов Антиохийских, и преподобного Анастасия, игумена Синайской горы (†685) (их память – 20 апреля [3 мая]); преподобного Григория Синаита (XIV век; память 8 (21) августа); преподобного Мины Синайского (VI век; память 5 (18) января); преподобного Иоанна Лествичника (†649) (память 30 марта (12 апреля) и в Неделю 4-ю Великого поста). Имя преподобного Нила Постника – в ряду достославных и святых имен Отцов и учителей Церкви как "золотой эпохи" Вселенских Соборов (IV–VIII векА), так и всех времен. Духовно-нравственные писания преподобного Нила входят в православное священное предание – в великую сокровищницу богомудрых отеческих творений нашей Святой Церкви. Преподобный Нил Постник подвизался в пустыне почти 60 лет и скончался около 450 года. После кончины его сподвижника, сомолитвенника и сына – достославного пресвитера Феодула – честнЫе тела обоих подвижников были перенесены императором Иустином (Юстином) Младшим (2-я половина VI века. – В. О.) в Константинополь – в храм Святых Апостолов в Орфанотрофии, то есть в Странноприимном доме [8]. Память преподобного Нила Постника совершается 12 (25) ноября. А на следующий день Церковь творит память святителя Иоанна Златоуста. Столь удивительно оказались рядом две памяти – учителя и наставника и ученика и верного последователя. Святитель Иоанн Златоуст именуется в церковных песнопениях "Церкве утверждением", "добродетелей сокровищем", "мудрости глубиной", "лжи обличителем", "учителем покаяния". Преподобный Нил Постник также удостоен Церковью великих похвал. В Службе, ему составленной, он назван "чашей мудрости и знания", "молебником крепчайшим", "законов богоданных искуснейшим толковником", "догмАтов богодуховных вЕдателем", "Ангелов собеседником, преподобных сопричастником и праведных" [9]. Святая Церковь именует преподобного Нила "монахов множества наставником". Действительно, подвижнические творения сего Отца Церкви предназначены по преимуществу тем, кто переступил порог монашеской обители и принял или намерен принять иноческий образ. Однако каждый православный человек, и не монах, в той или иной мере сведущий "в церковных писаниях" и ищущий большей полноты духовного вразумления, может и должен черпать боговдохновенную мудрость из сего светлого и чистого источника. По слову святителя Филарета, митрополита Московского и Коломенского (†1867), если "Церковь дает нам молитвы, взяв <их> из уст святых, чтобы молитвы были хороши и чувством, и примером, и разумом", то и творения Отцов Церкви, исшедшие из сердец чистых и из рук благоговейных и непорочных, точно так же приносят читающим несомненную пользу – и их уму, и душе, и сердцу. Вячеслав Овсянников, кандидат богословия
|