От редакции. Как относиться к празднованию Нового года? — Неужели этот вопрос всерьез может кого-то беспокоить? Оказывается, он очень важен для многих верующих людей, тем более, для людей, только ищущих веру, пытающихся начать жизнь в Церкви. Ведь продолжается Рождественский пост… Верующий человек, который любит этот праздник, с детства привык к нему, неожиданно даже для самого себя вдруг оказывается в положении некоторого противостояния с окружающими: и на работе, на корпоративном празднике, и в семье, за новогодним столом с традиционными для все страны набором блюд… Поэтому нет ничего удивительного, что этот вопрос — из числа тех, которые наиболее часто задаются духовенству в предновогодние дни. Настоятель Крестовоздвиженского храма г. Вольска священник Михаил Воробьев предлагает свой взгляд на проблему. Не все согласятся с его мнением. Поэтому мы приглашаем наших авторов и читателей к продолжению разговора.

Как ни крути, Новый год остается советским праздником. Пусть, на первый взгляд, безыдейным, пусть всенародно любимым, но все равно советским. И возникает он в начале 1930-х годов, когда советская власть почувствовала, что она достаточно укрепилась, чтобы «ничтоже бояся», плюнуть на все традиции и приступить к формированию нового человека.

Новый год начинает широко праздноваться в СССР в начале 30-х, когда Рождество, Пасха и другие церковные праздники давно были под запретом. Однако, даже не ходивший в храм из-за боязни показаться недостаточно благонадежным, советский человек продолжал по привычке отмечать великие праздники в быту, в семейном кругу, и уж, разумеется, с большей радостью, чем день рождение вождя или Парижскую коммуну. С Пасхой оказалось справиться труднее, хотя ее и окружили Первомаем и уж совсем бессмысленным Восьмым марта. Пасха ловко переходила из апреля в май, возвращалась обратно, петляла по календарю, и постигнуть закономерности Великого индиктиона вожди, даже те, что учились в духовных семинариях, никак не могли.

С Рождеством оказалось проще. В новом григорианском календаре оно переместилось на седьмое января, и оказалось очень удобным объявить Новый год, который в Европе с 46 года до Рождества Христова приходился на 1 января, всенародным праздником. Власть милостиво разрешила шампанское, вернула рождественскую елку и святочного деда, переименовав его в Деда Мороза и снабдив, чтобы совсем не оставался без присмотра, новоизобретенной Снегурочкой. Власть не возражала против святочного карнавала и традиционных рождественских подарков, но при этом бдительно следила, чтобы новый праздник не потерял своего государственного значения. Для этого за десять минут до полуночи радио, а потом и телевидение обязательно транслировало выступление генсека КПСС, или кого-нибудь из высших государственных лиц. Трудно, конечно, поверить, что это государственное лицо не догадывалось, какими комментариями сопровождает его выступление с перечислением всех успехов уходящего года население, успевшее к сакральному моменту достойно проводить старый год. Хотя именно в этом состоянии только и можно было поверить, что «жить стало лучше, жить стало веселее»…

Я перестал праздновать Новый год именно тогда, когда стал праздновать Рождество. Не то чтобы посчитал это смертным грехом, а так как-то — показалось неинтересным. К тому же тогда я работал в вычислительном центре, на начало года приходился пик работы по составлению всевозможных отчетов, и утром нужно было идти на завод. Обычно я ложился спать пораньше, но выспаться все-равно не удавалось. Во-первых, с главной городской площади слышался треск фейерверков и завывания толпы, а во-вторых, в третьем часу, уж не знаю ночи или утра, приходили друзья, нагулявшиеся у главной елки города, замершие и вспомнившие, на каком предприятии я работаю. Приходилось открывать, сажать за стол и разделять трапезу….

Времена изменились. Рождество стало государственным праздником и даже нерабочим днем. Дети наряжаются ангелочками и поют прекрасные рождественские колядки. Промышленность надрывается, выпуская миллионными сериями рождественские сувениры. Однако советский Новый год, однажды воскресив древнеримские сатурналии, не желает сдаваться. Сомнительный игристый напиток под тем же брендом «Советское шампанское» украшает новогодний стол, главные люди страны в полночь паки и паки поздравляют нас с великим праздником.

Но как относить православному человеку к этому счастливому празднеству, бесцеремонно вторгающемуся в пространство рождественского поста? Лучше и естественнее всего не замечать его, как, скажем, праздники иных конфессий. Не замечаем же мы, например, Хануку или Курбан-байрам, которые, кстати, празднуются близко от нашего Рождества. Для православной семьи это вполне естественно и просто. Хотя запрещать детям ходить на новогоднюю елку в школе, наверное, неправильно. Есть в этом запрете опасность воспитать маленьких фарисеев, которые будут считать себя лучше других. Как у Хармса: почему я лучше всех? Потому что я православный человек!

Но нередко бывает и так, что семейство никак не соглашается отказаться от привычного новогоднего застолья: гостей позовут, тельца упитанного приготовят. Думаю, что нет особого греха и в том, чтобы посидеть православному человеку за эти новогодним столом. Ну, выпей два стаканчика шампанского, закуси огурчиком или лимончиком, скушай мандаринчик, деликатно откажись от буженинки, скажи, что огурчик для тебя вкуснее, что уж очень ты соскучился по этому изрядно надоевшему за прошедшее время поста солененькому огурчику. Обязательно похвали хозяйку за искусный засол, попроси рецепт, расскажи какую-нибудь назидательную историю, только не очень длинно. Ну а потом, незаметно отбывай в свою келью и читай псалтирь, как праведный Иов, который молился за своих детей, когда они пировали. До тех пор пока гости не разойдутся и можно будет спокойно уснуть... В общем, поступай в соответствии с 54-м правилом Лаодикийского собора, которое не возбраняет священникам ходить на свадьбы, но обязывает их покидать торжество, когда начинаются пляски и прочие «позорищные представления».

В последнее время распространился обычай совершать в новогоднюю ночь литургию, так же как она совершается на Пасху или Рождество. Наверное, кому-то из верующих это окажется полезным, избавит от одиночества и лишних искушений. Но наивно думать, что наши современники в основной своей массе откажутся от шампанского и оливье, чтобы посетить в новогоднюю ночь храм. А для многих верующих в этом обычае нет ничего привлекательного. Ради чего нарушать принятый распорядок богослужений? Для того, чтобы избавить кого-то от искушений, но ведь на то и щука в озере, чтобы карась не дремал, да и сам Христос призывал не искать широких путей в Его Царство. Многим как-то обидно, что советский праздник ставится на один уровень с Пасхой и Рождеством.

На сырной неделе не положено совершать литургию в среду и пятницу, то есть в те самые дни, когда масленичный разгул достигал своей вершины. Не приходило же никому в голову служить в эти дни какие-то особые молебны, чтобы отвлечь народ от неумеренного поедания блинов и кулачного боя...