Дневники Крестного хода Саратов-Вавилов Дол

26 июня   

Саратов — Дубки — Расловка

Вот вы и объясните мне, что такое Крестный ход, зачем он, в честь кого?» — то ли прося, то ли приказывая, обратился ко мне водитель «Газельки», которая сегодня прикомандирована подвозить «трудных» пассажиров, выдохшихся, немощных, малолетних.

Мы — первые из выдохнувшихся и самых маленьких (дочке 3 года, сыну — год). Водитель «Газельки» внимает с интересом моему нескладному лепету: «Так ведь молитва за всю Россию!».

«Вам что же мало своих дел дома с малышами?» — не в бровь, а в глаз возражает мой оппонент. Вспоминаю, как в разговоре по телефону одна из крестоходок с горечью заметила: «Вот супруг нас лодырями называет. В саду малина поспела, огурцы прут, а мы — в Крестный ход!».

Понимаю косноязычность свою и хватаюсь как за соломинку: «На войне как на войне! А если б мы беженцы были с Украины? Шли б и молились за мир во всем мире. Не удивились бы?».

Я потом наблюдала уже в Расловке такую картину: наш палаточный городок, идет вечерняя исповедь, льется «Господи, помилуй» в открытое небо, а новообращенный крестоходец — я все про того же водителя Газельки волей-неволей попавшего на обетованную землю — сидит, устремив глаза к Богу. Он видел Бога в каждом из тех, с кем столкнулся сегодня. В мальчишках, обмундированных в свои 10-11как маленький спецназ, бабушках, которые в городе, верно, не пройдут пешком и квартал, не охая.

Нравится мне «ловить» кого-то из новеньких, или думать, что он теперь обращенный с пламенным сердцем в груди. Я люблю горячих, узнаю по лицам — их спутать нельзя ни с кем. Нестареющие, обновляемые год от года лица, пестующие «внутреннего своего человека», — мне за честь быть с вами, шагать бок о бок, с молитвой, простирать ввысь к Богу свои сердца.

…Всю ночь плакал ребенок. Терзалась от невозможности успокоить — не привычен для него, пока не привычен, палаточный быт — и от того, что спать не даем целому лагерю. Простите меня все! Испытание, искушение, малодушие какое-то рождается, смута сердечная. Но приходит спасительная мысль: «в "обычной" жизни еще не так плачут бедные дети за целый рядовой день у мамы, и сама она "погибает" от суеты, раздражительности, озлобленности.

Упование на «лекарство». В один из наших прошлых крестоходных годов страшной ангиной заболела Василиса, старшая дочь. Сама видела распухшее горло в гнойниках. Думала, отправляться нам домой, не иначе. А после Причастия никаких признаков ангины не нашла. Пошли дальше.

28 июня

Афанасьевка — Елшанка — источник Параскевы Пятницы

Люблю я Афанасьевку! Ранним утром, пока дети в палатке спят — сегодня, как ангелы— а разбуженный лагерь как улей «жужжит», собирая палатки, я бегу к «своим» старичкам. Гоголевские такие, словно Пульхерия Ивановна с Афанасием Ивановичем.

— На службу пойдете? — спрашиваю баб Лизу. Ей 81 год.

— Совсем сдал дед Ваня, не дойдет, да и у меня ноги не ходят, — говорит баб Лиза, но в храм через дорогу, исповедаться и причаститься «приползает». Пытаюсь усадить — не садится. «Постоять надо — заработать свой хлеб», — говорит старушка.

О том, что поработать надо Господу, хоть на йоту представить, как новомученики и исповедники на земле русской мыкали горе по лагерям и лишь укреплялись в вере говорит наш Сергей Михайлович, отчитывая кого-то за чересчур внимательное отношение к собственной персоне. Стыдно бояться промокнуть, сбить ноги (хотя и не лишне позаботиться о том, чтоб избежать неприятностей), стыдно через лупу рассматривать собственные страдания, несоизмеримые с терновым венцом святых.

Вспомнила, как отец Андрей в храме Афанасьевки ответил детям, недоумевающим, как такое могли сделать с храмом и почему он в запустении — открывается раз в год, когда приходят крестоходцы:

— А потому что люди без Бога тут живут, вот и село опустело, и семьи рушатся, и дети остаются без отцов, а вырастая, не уважают ни Отечество свое, ни свой род. Только в угоду себе и своим прихотям живут!

Из Славянки, что рядом с Афанасьевкой, две крестоходки. У моей знакомой Светланы свет радости в глазах. Говорит, что буквально вчера Крестный ход у елшанцев был — свой собственный от храма в Елшанке до источника Параскевы. Она поучаствовала, а почему из родной Славянки (село богатое, домовитое) так мало прихожан, недоумевает. У односельчан более важные дела, прокрутишься день до вечера, завтра то же самое, и в чем главная цель жизни, непонятно.

Жаль, что мы с Верой и Петькой сегодня опять не идем, а едем, вон даже внучки Сергея Михайловича отправились в путь на колясках, не смотри, что грязь! Наш детсад потому отправляют, что сопровождать «Газель» Крестный ход не будет, тут придется только буксовать. Крестоходцы потом демонстрируют фото своих кроссовок «по уши», у кого-то подметки отлетели, пришлось привязывать бичевой. Говорят, самый красивый отрезок маршрута: то в гору, то под гору, то земляничные поляны, то поле васильков — синее до линии горизонта, а небо близко, только тронь. Собирали землянику для компота на привалах, ну и чай земляничный получился — не напьешься!

Перед трапезой пели «Многая лета» главной поварихе Крестного хода Ольге Николаевне. С самого начала на чей-нибудь день рождения непременно поем хором —уже традиция.

Заметила, когда ждешь, не идешь, время тянется бесконечно, дает ненужную расслабленность. Мы — полусонные, а прошедшие столько километров под дождем и ветром братья и сестры, вернувшиеся в стан, — как огурчики! Тут же четко и бодро ставят палатки, на лицах усталости как не бывало, лишь радость! На вечерней службе стоят как негасимые свечечки, воздавая Богу благодарность за день!

Люблю наблюдать за новичками Крестного хода. Некоторые еще не притерлись, не вписываются в костяк своей непохожестью, еще слишком видна привычка «все сам!». И наоборот, есть такие, которые тут, как и были. Молодые супруги Ольга и Виктор со своими «спецназовцами» (сыном и племянником) — прихожане Покровского храма в Саратове. Виктор помогает всюду, где мужские руки нужны «в тылу»: одних палаток собирать-разбирать сколько нужно. Оля признается, что Крестный ход напоминает ей романтику студенческих лет, когда она, учась на геофаке, ездила с экспедицией на Урал. На Алтай уже не успела, ушла в декрет. Она мастерски фотографирует, это ее снимки составляют летопись Крестного хода. Кстати, Оля активно помогает воскресной школе Покровского храма в изготовлении специальных книжек для подопечных общества слепых. Из этого общества новичок-крестоходец Максим, который практически ничего не видит, но старается идти. Разумеется, чаще ему приходится помогать на кухне, как и Александру, который отправился в крестный ход с тростью. Боюсь спросить, что у него с ногами, возраст-то не такой уж и преклонный, даже не пенсионер, похоже.

Удивительные крестоходцы попадаются! Есть такая девочка Настя, ей тринадцать. Полгода назад сломала ногу, но в Крестный ход все равно с мамой решилась идти, «ногу разрабатывать»! Все правильно: слепые прозревают, безногие ходят. Так было вчера, а почему не может быть сегодня. По вере нашей — будет нам.

Наш Крестный ход укрепляет нас в вере, и это самое главное чудо, которое происходит тут. Нельзя, пожив полноценной духовной жизнью как христиане древности, которые причащались каждую службу, каждый праздник, снова растерять все навыки воцерковления на год: не вычитывать утреннее и вечернее правило, не поститься и не молиться. Но христиане мы и не только тогда, когда скрупулезно вычитываем Последование. Сердце должен наполнить Христос. С мыслью о невесте Христовой Параскеве засыпаю и просыпаюсь. В четыре утра, пока спит лагерь, помолившись, купаюсь в источнике сама (страшно было ужасно!), а потом решаюсь не лишать удовольствия и ребятишек. После купания в источнике (ну не чудо ли?!) проходит ночная дрожь, хотя ночью в палатках было холодновато. Тепло до кончиков пальцев рук и ног охватывает после Причащения Святых Христовых тайн. Ну и счастливчики же мы!

29 июня

источник Параскевы Пятницы – село Кошели Воскресенского района

Воскресение! Как же здорово! В нашем полку все прибывает, потому что законный выходной можно потратить не на день молодежи, а на дело богоугодное! Горжусь нашей православной молодежью, которой среди крестоходцов значительный перевес. Одни были совсем маленькие, а теперь — почти невесты, вот как Любашка, перенянчившая полкрестного хода. Прибавилось и малышей, вылупляются как птенцы из яйца на Божий свет. Самой юной крестоходке Марусе, дочке работницы кухни Ани и фонарщика Саши, всего 4 месяца. Такой была моя Веруся, когда мы шли с ней в первый раз. Запутаешься, кто среди крестоходцев кому брат, сват, по три поколения семьи — крестоходные. И замечательно, что, вырастая, птенчики наши не прогибаются под мир, остаются настоящими православными христианами. Думаю о своих старших, которых почему-то идти уже не уговорить — работа, учеба, первостепенные дела. Где же она — материнская молитва? Стало быть, слаба… Но, может быть, семена еще дадут свои всходы?..

— В этом лишь возрасте и можно заложить в ребенке основы веры, — говорит о моих птенчиках одна из бабушек Крестного хода. — Я вот с детства в Бога верила, всегда знала, что Он есть, что за все поступки наши держать отчет, а вот в храм стала ходить в 64 года. Ну, где теперь пенять на невоцерковленных детей, обижаться на них, что внуков редко дают причащать. А те только и знают, что болеют. Все по нашим грехам.

— Моя Кристина в прошлом году прошла Крестный ход, деток не было, так вот теперь Господь послал, через недельку-другую стану бабушкой, — делится радостью одна из крестоходок. Моя знакомая из Перелюба рассказывает о своих земляках, встретивших свою любовь. А было так: крестоходец вымолил себе жену православную, верующую, а теперь венчались. Божье благословение получили и на дитя. Еще одним крестоходным «цыпленком» будет больше.

Наш детсад, прикомандированный к лагерю, успел выспаться, пока перегоняли машины в объезд на место стоянки. Так долго, показалось, ехали! Зато детишки постарше взахлеб рассказывали, как переправлялись сегодня на лодках. 9-летний Филлип, младший сын отца Александра, отправляет маме смс: «Терешка почти такая же как Волга! А лодки настоящие, мощные, с мотором!».

Божье благословение получили Кошели, не иначе, раскошелившись на такой замечательный храм! С чего все начиналось мне рассказывает матушка Марина, супруга бывшего настоятеля храма, отца Максима. По просьбе сельчан он часто приезжал в Кошели служить требы. Делалось это в школе. Отец Максим еще удивлялся, что инициатива проистекает от директора школы — рабы Божьей Татьяны, которая неустанно вдохновляла: «Вот здесь, напротив школы, мы построим храм, где он и был исконно». Ну как можно поверить в эту безумную идею, когда напротив школы поле бурьяна в рост человека?! А сегодня смотришь на храм, который два года назад был освящен во имя преподобного Сергия Радонежского, и дивишься. Воистину, ничего-то мы сами сделать не можем, если Бог не благословит.

Упорству жителей села впору позавидовать. Они год целый, скосив бурьян, ходили на место будущего храма и читали акафист Радонежскому чудотворцу. Вдохновили идеей местного благотворителя, раба Божьего Сергия, он и по отчеству Сергеевич. Он тот, кто сердцем и душой и кошельком поддержал начинание. Если что и оставлять после себя благодарным потомкам, так лучше не дворец, на который будут взирать из-за высокого забора, а такой вот красавец-храм. Дай же Бог здоровья упорным кошелевцам!

У храма объявление о Крестном ходе, о «причащающихся и молящихся каждый день за всю Россию» нас — крестоходцах, которых надо встретить и обогреть. Встречный Крестный ход организовали благодарные жители Кошелей, дабы нас у реки встретить, с переправой тоже сами решили вопрос, ведь столько лет упрашивали отца Максима, чтобы к ним завернули гости-богомольцы. В Воскресенске, например, чаще нас встречают скучающие, зевающие дачники. Здесь те же дачники в основном, а какая разница!

Мои малыши сегодня будут спать в тепле, накупанные, накормленные заботливой хозяйкой (вечернюю трапезу у храма пропустили). Еще забыла сказать, что было сегодня приятно отогреться чаем, компотом, пирожками-плюшками — так жители Кошелей встретили уставшую нашу братию. Перед вечерней службой нынешний настоятель Сергиевского храма отец Сергий служил молебен святителю Феофану Затворнику. Батюшка уже успел покорить сердца местных прихожан.