Во многих российских музеях есть залы, посвященные древнерусскому искусству. Обычно там представлены иконы и оклады — разной степени сохранности и качества исполнения. По уровню популярности у зрителей эти залы сравнимы с залами археологических раскопок — вызывают интерес либо у специалистов, либо у людей с очень богатым воображением, большинство же посетителей пробегают их быстро, безразлично скользя взглядом по экспонатам. Выставленные иконы редко реставрируются, отчего сходство с артефактами раскопок только усиливается. При этом распространенная уверенность современного человека (особенно молодого), что Православие — это пережиток прошлого, становится еще крепче. Мы живем в такое время, когда в сознании огромного количества людей Церковь — это спящая, покрытая пылью веков глубокая древность. Но есть музей, способный разорвать этот устоявшийся шаблон, — Музей истории Саратовской митрополии.
История
История Церкви здесь вдруг разворачивается перед зрителем как процесс, как лента кинопленки, которая, оказывается, никогда не прерывалась: иногда кадры темнели, декорации становились суше, строже, но жизнь и действие не иссякали. Связь времен становится зримой, осязаемой, каждая эпоха наполняется живыми образами.
Макет саратовского храма XVII века мгновенно, как машина времени, переносит нас к началу начал, когда будущий город был маленьким обжитым пятачком земли вдоль Волги и вокруг небольшой деревянной церкви. Мужик везет на телеге дрова, женщины носят воду, мать с ребенком зашли на погост в церковной ограде (может, кормилец их здесь похоронен?)… Жизнь естественным образом течет рядом с храмом и через него.
Церковные документы, датированные XVII–XIX веками, храмозданные и ставленые грамоты, указ о создании Саратовской епархии, сохранившиеся проекты роскошных храмов Саратова… Жизнь Церкви от столетия к столетию развивалась, усложнялась, а вместе с этим расцветало и мастерство тех, кто жизнь эту облекал в формы: книгопечатников, иконописцев, архитекторов. В витринах музея — живые ровесники Саратова, книги, изданные печатником Андроником Тимофеевым-Невежей в Москве: Триодь Постная 1589 года выпуска и Триодь Цветная 1591 года, а также рукописные книги «Жития святых святителя Димитрия Ростовского» издания Киево-Печерской Лавры (1695 год), поморская рукопись «Обиход певческий» XVIII века… Удивительной красоты каллиграфия, глядя на которую вдруг понимаешь, что создана она была словно в другом измерении: где время течет по-другому, где нет мелочной суеты, где дыхание человека, глубокое и уверенное, сливается с дыханием природы и славит Господа.
Необходимость сохранять свою историю и знакомить с нею людей Церковь осознавала всегда, поэтому до революции музеи существовали во многих российских епархиях. Была такая экспозиция и в Саратове. Рассказывает один из создателей Музея истории Саратовской митрополии, церковный краевед, член епархиальной комиссии по канонизации подвижников благочестия Валерий Владиславович Теплов:
— Первый музей древностей при библиотеке Саратовской православной духовной семинарии организовал епископ Саратовский и Царицынский Иаков (Вечерков), управлявший нашей епархией с 1832 по 1847 год. Первое упоминание о его фондах относится к 1842 году. Известно, что владыка Иаков с гордостью и любовью к делу лично показывал коллекции посетителям семинарии. Оно дополнялось множеством находок из раскопок, производившихся духовенством Саратовской епархии, древними книгами, рукописями и монетами. После постройки в 1885 году нового здания, в котором и сейчас находится семинария, часть экспозиции была перенесена в него. Известно, что до революционного времени в семинарских фондах хранилась нумизматическая коллекция. После революции, в 1918 году, Саратовская семинария была закрыта, следы коллекции затерялись. Создание Музея истории Саратовской митрополии в 2013 году возобновило традицию сохранения и популяризации памятников истории, связанных с Русской Православной Церковью в нашем крае.
Валерий Владиславович отмечает, что музей вызвал большой интерес у саратовского научного сообщества, особенно если учесть тот факт, что до сих пор нет полноценного отдельного труда, посвященного истории Саратовской епархии. Музей истории Саратовской митрополии отчасти восполняет этот пробел:
— Рассматривая экспозицию, можно получить наглядное представление о связи поколений, непрерывном наследовании христианской традиции, основных исторических деятелях, формировании и обстоятельствах церковной жизни в нашем крае в разные эпохи. Посетители имеют возможность познакомиться с подлинными предметами — овеществленными фактами реальной истории и церковной культуры. Сотрудники музея подробно консультируют тех, кто интересуется церковно-краеведческими вопросами. Все это привлекает сюда как жителей Саратова и области, так и гостей нашего города.
Музей истории Саратовской митрополии был создан в очень короткие сроки — всего за один год. Это немыслимо сжатое время для работы такого уровня и масштаба. Но все получилось — возможно, потому, что пришло время, когда этот музей должен был состояться: сошлись в одну точку и горячее желание духовенства, и ожидания краеведов, и содействие людей, болеющих душой за родной город и епархию. Еще один автор музея, заместитель директора по научной работе саратовского Исторического парка «Россия — моя история» Ольга Васильевна Гришанина, вспоминает удивительную, но очень показательную историю одного из экспонатов — иконы святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, чудотворца. На ее обороте сохранились надписи «Писана сия св. икона в Крестовоздвиженском жен[ском] монастыре в Саратове. 1903 г. Июля 5 дня» и «За упокой младенца Анатолия».
— Это большая редкость и удача, что можно атрибутировать икону благодаря надписи, кроме того, у нее прекрасная сохранность. А попала она к нам необычно: ее увидел в одном из антикварных магазинов мальчик, который учился в Покровской православной гимназии, и захотел выкупить для нашего музея. Стоила она очень дорого — 73 тысячи рублей. Таких средств у подростка, естественно, не было. Он был родом из села и, уехав домой на каникулы, стал собирать на нее деньги, обходя верующих. И представляете, икона дождалась того момента, когда нужная сумма была собрана! Мальчик выкупил ее и передал в дар нашему музею, но до сих пор он настаивает, чтобы его имя оставалось в тайне.
Церковь знала разные времена — у нее за плечами и духовное торжество Православия, и гонения ХХ века. Весь этот столь различный опыт сохраняется в глубинах церковной истории, о чем зримо свидетельствуют экспонаты музея. Здесь есть и большие, причудливо украшенные потиры — чаши для Таинства Евхаристии, и крошечные, чтобы легче было прятать, металлические рюмочки для тайного причащения на дому — неприметные, но прочные и несгибаемые, как вера тех, кто их хранил, и тех, кто, несмотря на реальную угрозу жизни, из них причащался.
Нам повезло жить во времена, когда можно свободно приходить в наши уютные храмы. Большинство из нас не застали эпохи, когда за посещение церкви можно было серьезно пострадать: потерять работу, быть с позором изгнанным с военной службы, попасть на разбор товарищеского суда или даже быть арестованным. «А ведь так было!» — свидетельствуют фотографии взорванных храмов, документы из уголовных дел и снимок обличительного списка «Кто был в церкви на Пасху», читая который чувствуешь холодок по спине: а что если бы здесь оказалась моя фамилия? Бог знает, что произошло потом с нарушителями…
Но не застали мы и других лет — когда огромные, прекрасные здания храмов и соборов возвышались над крышами саратовских домов и словно бы тянули их за собой в небо. Сохранившиеся старинные фотографии храмов Саратовской губернии, собранные воедино по периметру музейного зала, окружают и осеняют гостей экспозиции, словно галерея портретов героев Отечественных войн — могучих, мужественных и ушедших в вечность непобежденными. Глядя на эти храмы, можно только гадать, какими невероятными они были внутри, какие большие хоры там пели, какие иконы и росписи поражали воображение, какой мощный и всеобъемлющий колокольный звон собирал людей на молитву. Сегодня медленно, но верно Церковь усилиями своих чад собирает это некогда разграбленное богатство.
Искусство
Митрополит Волоколамский Иларион (Алфеев) как-то заметил: «Когда вы приезжаете в Рим, вы идете смотреть собор Святого Петра, а когда вы приезжаете в Париж, вы идете смотреть Нотр-Дам. А когда люди приезжают в Москву — они идут смотреть собор Василия Блаженного на Красной площади, Соборную площадь Кремля и Храм Христа Спасителя. И они восхищаются не только внешней архитектурой этих храмов, но также и их внутренним убранством. Церковь на протяжении веков трудилась и трудится над созданием того, что воспринимается и является культурной ценностью целого народа».
Богослужебное облачение — тоже произведение церковного искусства. Традиция создания великолепных священнических риз неотделима от традиции богатого и щедрого украшения икон. Несколько архиерейских облачений, реконструированных в наше время золотыми руками швей-реставраторов и представленных в экспозиции, вполне способны восхитить даже искушенного зрителя. Золотная нить, рытый бархат, расшитые галуны… Разглядывая облачения вблизи, поражаешься тонкости работы, сложности и многообразию технологий создания этого великолепия.
Писатель-агиограф Пахомий Логофет считал, что через богослужебные предметы Церковь говорит с нами, как и посредством проповеди: «Аще и не гласом, вещми же паче проповедует и свое благолепие зрящим являет». Сколько мастерства и тонкого вкуса умельцев вложено в антиминсы, покровцы, плащаницы, подсвечники, потиры, богослужебные Евангелия…
Фрагмент фарфорового иконостаса дает нам возможность познакомиться с еще одним редким и почти забытым видом церковного искусства. Фаянсовые и фарфоровые иконостасы стали возводить в храмах на рубеже XIX–XX веков. Их массовое производство наладило «Товарищество производства фарфоровых, фаянсовых и майоликовых изделий М. С. Кузнецова». От традиционных деревянных они отличались не только красотой и изяществом. Во-первых, поскольку они покрывались глазурью и обжигались при высокой температуре, краски и золото держались на них исключительно прочно. Во-вторых, свойства фарфора позволяли содержать их в идеальной чистоте — пыль и копоть стирались с гладкой поверхности бесследно. А в-третьих, они значительно улучшали акустику: керамика не поглощает звуки, и поющий за богослужением хор звучал намного торжественнее. Сверкающий, светоносный фарфор выглядел необычайно ярко и празднично. В Саратове тоже имелся такой шедевр — в Ново-Казанском храме, который находится на Улешах, когда-то был фаянсовый иконостас.
В советское время практически все эти иконостасы были уничтожены — чаще всего их просто разбивали молотками, но иногда разбирали на фрагменты и выбрасывали. Видимо, таким образом и уцелел этот экспонат музея. До революции заказчиками фаянсовых иконостасов, как правило, являлись частные лица, которые жертвовали их храмам. И как знать, может быть, когда-нибудь в будущем этот чудом сохранившийся фрагмент вдохновит кого-то на подобный удивительный дар нашему городу.
Неизменно привлекает внимание коллекция медного литья: как прекрасно сохранились в перипетиях столетий эти кресты, складни, литые иконы… Потому и сохранились, что родились в самых суровых условиях. Их отливали старообрядцы, которые были гонимы властями, часто переезжали с места на место и укрывали от преследователей свои святыни. Большие деревянные иконы было трудно скрывать при постоянных обысках, да и перевозить непросто — они ломались, красочный слой осыпался. Литые образа оказались более подходящими в условиях постоянного странствования, да и прятать их проще: можно даже в землю закопать — уцелеют. Была и такая трагическая страница в истории Церкви.
Традиции
Простодушное и древнее искусство резьбы по дереву до сих пор вызывает интерес музейщиков как синтез народной и церковной традиций. Складень с изображением событий Страстной седмицы — прекрасный образец этого старинного искусства, созданный в первой половине ХIХ века. «Несение креста», «Распятие», «Положение во гроб», «Воскресение» — хорошо знакомые по иконописным изображениям сцены предстают перед нами в новом свете. Пластика вырезанных из дерева фигурок — угловатая, но необыкновенно живая, точно схвачены жесты… Кажется, что покрытые позолотой небольшие фигуры движутся в темноте застекленного киота. И навстречу страданиям Христа, изображенным рукой неизвестного мастера, раскрывается и сердце зрителя.
Ирина Анатольевна Ильина, заведующая сектором древнерусского искусства Саратовского государственного художественного музея имени А. Н. Радищева, в качестве эксперта принимала участие в создании Музея истории Саратовской митрополии и в том числе участвовала в процессе «опознания» и оценки этого деревянного киота.
— Тогда, до реставрации, он был без стекол, пыльный, грязный, — вспоминает она. — Но даже в таком состоянии было видно, что это ценная, уникальная работа. Она выполнена прекрасным профессиональным резчиком в нашей, саратовской традиции. У нас в музее есть целая коллекция деревянной резной религиозной скульптуры — все ее экспонаты находились в храмах Саратовской губернии. Эту коллекцию начали собирать еще до революции. Саратовское Общество любителей изящных искусств занималось, кроме всего прочего, изучением родного края и вело сбор предметов, представляющих интерес для краеведения, в том числе предметов церковного искусства. У общества был свой музей, после революции его собрание было распределено между ведущими саратовскими музеями. Искусство создания деревянных скульптур очень древнее, оно передавалось из поколения в поколение — как правило, от отца к сыну. Эта техника берет свое начало еще в языческих временах, когда скульптуру резали из единого ствола. В представленном киоте соблюдены не только традиционная эстетика, но и традиционные технические подходы к созданию деревянной скульптуры. Это замечательное произведение искусства.
В Музее истории Саратовской митрополии много икон — это и образ Царствия Божия, и воплощение размышления человека о нем. Людям всегда хотелось изобразить ожидающий нас иной мир прекрасным и радостным. Драгоценный иконный оклад словно делал зримым Божественный свет, от образа исходящий, и одновременно был даром, приношением образу. Золотые и серебряные оклады из-за дороговизны материала были распространены лишь в элитных слоях общества. А в бедных семьях иконы убирали фольгой, искусственными цветами, вышитыми полотенцами. Из Свято-Алексиевского женского монастыря в музей была передана икона, неизменно привлекающая внимание посетителей: на ней мы видим Спасителя, Пресвятую Богородицу и Иоанна Крестителя в белых одеждах, в окружении цветов. Сверкающие одеяния с цветочным орнаментом объемны, и кажется, что оклад выполнен из какого-то тонкого металла. Но, к удивлению зрителей, оказывается, что материалом послужила обыкновенная цветочная фольга, в которую заворачивают букеты. Эта традиция оформления икон возникла в южных регионах царской России в XIX веке и, видимо, попала к нам с переселенцами. Искушенному ценителю искусства она может показаться чересчур пышной, даже китчевой, но Ирина Анатольевна замечает:
— Любой памятник религиозного характера — это воплощенная молитва, и человек пытается ее осуществить в меру своих эстетических способностей. Этот оклад из фольги был прекрасен в глазах тех простых женщин, которые его создавали. Это было лучшее, что они могли создать из доступных им средств. Так воплощалась их молитва.
* * *
Чтобы полюбить и по достоинству оценить церковное искусство (впрочем, как и любое другое), его нужно для начала хорошо узнать. По словам ректора Саратовской православной духовной семинарии протоиерея Сергия Штурбабина, музей имеет очень важное значение для образовательного и воспитательного процесса в семинарии:
— В рамках семинарского курса ребята изучают церковное искусство, и музей дает им представление о его развитии, возможность познакомиться с лучшими его образцами, формирует эстетическое чувство. Кроме того, здесь наши воспитанники учатся экскурсионному делу: пробуют сами проводить экскурсии, приобретают навыки изложения материала и общения с людьми разных поколений. Благодаря научным сотрудникам музея расширяется кругозор и самих семинаристов, углубляются их знания в области церковной истории и искусства. Все это, безусловно, будет им полезно в будущем, когда они станут пастырями. При храмах часто организовываются паломнические службы, либо просто прихожане под руководством настоятеля объединяются для паломнических поездок, и умение правильно и интересно преподнести материал священнику просто необходимо. Кроме того, многие наши храмы — настоящие жемчужины городской архитектуры, и в них священникам тоже можно и должно проводить экскурсии.
Специалисты отмечают, что Музей истории Саратовской митрополии устроен вполне профессионально. «Исторически верно и эстетически бесподобно», — так исчерпывающе охарактеризовала его Елизавета Ерина, директор Государственного исторического архива немцев Поволжья. И это безусловная похвала создателям музея — Валерию Владиславовичу Теплову и Ольге Васильевне Гришаниной. Правда, есть у этой экспозиции одна проблема, которая огорчает ее авторов как профессионалов: у многих предметов, представленных в ней, нет внятной истории, так называемой легенды: никто не знает, откуда они взялись, где и кем были созданы, каким образом хранились до того, как попасть в музей. Но большинству зрителей этот недочет не мешает восхищаться музейной коллекцией. Да, мы не знаем, откуда пришла та или иная вещь, зато можем увидеть и оценить мастерство ее создателей, представить, какой красотой и благолепием были наполнены раньше русские церкви, каким средствами старались люди благоукрасить дома Божии.
В витринах Музея истории Саратовской митрополии хранится множество предметов, которые не просто радуют взгляд или изумляют мастерством исполнения. Они знакомят нас с традициями Церкви, иногда почти забытыми или даже утраченными, открывают страницы ее истории — и торжест венные, и страшные. Покидая музей, еще долго не перестаешь удивляться сделанному здесь открытию: как многообразна, сложна, порой неожиданна жизнь Церкви и сколько сильной, живой любви вложили и продолжают вкладывать люди в ее строительство и процветание.
Журнал «Православное Поволжье», № 1, апрель 2022 г.