Несколько слов о концертах духовной музыки

Эти заметки сложились неожиданно. Поводом для них стал концерт Архиерейского мужского хора Духосошественского кафедрального собора Саратова в Большом зале Московской консерватории. Он получил самые добрые отклики ― и со стороны «простых» слушателей, и со стороны специалистов ― музыковедов и регентов. Однако поскольку на концерте присутствовали многочисленные гости из-за рубежа, выяснилось, что те традиции, которые сложились при проведении концертов духовной музыки в России, существенно отличаются от тех, что приняты за границей.

Концерт ― это экзамен

Концерт саратовского Архиерейского хора открыл программу ХХ международного фестиваля православной музыки в России, организованного Московской филармонией по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. Концерты духовной музыки по-прежнему пользуются большой популярностью: об этом можно было судить хотя бы по тому, как много людей у входа в консерваторию спрашивали лишний билетик. Присутствовали на концерте люди самые разные: и по возрасту, и по социальному положению, и по «степени воцерковленности» (насколько можно было о том судить по каким-то внешним «приметам»).

Заметно было, как в ходе концерта устанавливался «контакт» между слушателями и хором, как «теплело» отношение зала к исполнителям ― и это выражалось, в том числе, и в аплодисментах, которыми зал вознаграждал за исполнение каждого песнопения хор и солистов.

― Для нас концерт в Большом зале консерватории ― это, прежде всего, экзамен,― говорит регент саратовского Архиерейского хора Александр Занорин.― Искушенная московская публика может дать «оценку»: на правильном ли мы пути с точки зрения исполнительской работы, хормейстерского мастерства. Однако церковный коллектив не должен часто давать концерты, это всегда сказывается на его богослужебной деятельности: в исполнительской манере появляется некая свобода. На богослужении же должен сохраняться аскетически ровный тон. Что касается концерта ― мы чувствовали тепло, доброжелательность зала, желание слушать. Это особое внутреннее ощущение ― контакт с залом, и, думаю, оно ощущалось бы без слов и аплодисментов.

Америка: «Покорнейше просим не аплодировать»

― Это большое утешение, что Россия встает на ноги, что такие хоры замечательные появляются, что богослужение украшается первоклассным церковным пением. И мы все за рубежом благодарим Бога, следим, дышим судьбой России,― говорил нам в перерыве концерта регент кафедрального собора Сан-Франциско в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих радость» Владимир Красовский, участник конференции «Русское Зарубежье: музыка и Православие», проходившей 17-19 сентября в Москве. Но с аплодисментами на концерте он никак примириться не мог:

― Я руководитель большого хора, у нас 60 человек поет. Мы даем духовные концерты. мы следуем дореволюционным традициям: у нас архиерея встречают, как в храме [1]. Хор поет ему «От восток солнца…», «Тон деспотин» [2]. Молитва, все садятся ― и никаких аплодисментов до конца первого отделения. Это же духовный концерт! Исполняются церковные песнопения, и атмосфера в концертном зале должна быть почти молитвенной. Это помогает лишний раз затронуть сердце православного христианина, а еще лучше ― инославного. Вот например, песнопения Страстной Седмицы диакона Сергия Трубачева, которые мы тоже исполняем в нашем кафедральном соборе ― ими же нужно проникнуться, представить себе, что мы у Креста стоим, пока это поется. Аплодисменты в это время ― как камень через стекло.

Конечно, эти концерты ― в какой-то степени миссионерство, но пусть люди неверующие, не православные, видят наше благоговение. Думаю, если бы какой-то человек вышел перед концертом и сказал: «Мы покорнейше просим вас всех воздержаться от аплодисментов до конца отделения» ― люди поняли бы, почему. Надо воспитывать своего слушателя. В зарубежной Церкви никогда не аплодируют. В конце отделения ― пожалуйста, благодарите.

Греция: аплодисменты ― Богу

― Концерты нужны, мне кажется, для проверки репертуара. Ведь сейчас пишут много музыки церковной: подходит она или нет? Как судить? Поэтому концерты могут иметь такую роль ― второстепенную, производную, я бы сказал,― считает протоиерей Михаил Фортунато (Шатель-Монтань, Франция), прослуживший регентом более сорока лет, длительное время возглавлявший хор Успенского собора в Лондоне. С начала 1990-х годов он неоднократно приезжал в Россию для преподавания регентского дела в Духовных Академиях и семинариях России и Белоруссии.

― Я помню, что в начале 1990-х годов на концерты духовной музыки ходили толпы людей, потому что до этого они никогда не слышали ее: в церковь стеснялись пойти, а в концертный зал пришли. Жажда была огромной. И это был огромный шаг Церкви навстречу миру.

Что касается меня, когда я был регентом Успенского храма, я никогда не успевал концерты устраивать ― в церкви был так занят, мне казалось, храма достаточно для нас. Но недавно я выступил на одном концерте с хором в Париже, и не мог не перекреститься в конце песнопения. В конце концов, и на концерте можно Богу служить. Но я тоже думаю, что нужно было бы попросить публику не аплодировать. Аплодировать нужно в конце ― за приезд, работу хора в целом, но не за Херувимскую.

Однако бывают и такие случаи. В Греции я слышал аплодисменты в храме. Вы понимаете ― аплодировали Богу. Люди не знали, как иначе выразить естественный свой восторг. В завершение службы, что-то было сказано в благословение молящимся ― и раздались аплодисменты. По сути, это очень приятно, очень мило: люди аплодировали Богу, чтобы сказать Ему спасибо.

P.S. Наверное, не случайно Архиерейский хор закончил свое выступление кондаком новомученикам и исповедникам Российским (3 глас), в котором есть такие слова: «благословение, и слава, и премудрость, и хвала, и честь, и сила, и крепость ― нашему Богу». Во славу Божию проводится и каждый концерт духовной музыки. Главное ― помнить об этом и регенту, и певчим, и всем нам ― слушателям таких концертов.

[1] На концерте Архиерейского хора в Большом зале Московской консерватории присутствовал Епископ Саратовский и Вольский Лонгин.

[2] Песнопение на греческом языке, которое исполняется за Архиерейским богослужением. Перевод: «Владыку и архиерея нашего, Господи, сохрани на многая лета!»