Крепкие стены из красного кирпича, купола и кресты устремлены к небу, от высоты, на которой жаром горит их золото, захватывает дух. На протяжении нескольких веков Свято-Воскресенский храм в Пугачеве боролся за право существовать, хранить Божественную благодать и слышать молитвы верующих. Ради этого он прошел через искушения и скорби. Через саму смерть. В апреле 2020 года он, освященный в честь победы Христа над адом и тлением, празднует 75-ю годовщину со дня возрождения литургической жизни — со дня своего собственного воскресения.

Символ любви во Христе

Город Николаевск (ныне Пугачев) — один из духовных центров православного Заволжья. В городе, что возник в 1764 году как слобода Мечетная на месте Золотоордынского поселения, рос и креп под колокольный звон деревянных церквей и монастырей и удостоился чести быть под защитой двух покровителей — святителя Николая Чудотворца и императора Николая I. В честь небесного заступника государя в 1835 году Мечетную и нарекли Николаевском.

Свято-Воскресенский храм появился в землях на Иргизе не случайно. Ему надлежало стать символом мира, всеобъемлющей любви во Христе. Его величие, монументальность должны были демонстрировать значимость Православия в крае, который издавна населяли раскольники. На протяжении десятилетий правительство предпринимало безуспешные попытки обратить их в единоверие. Власти то возлагали надежды на военные акции — одну из таких в 1828 году организовал саратовский губернатор Голицын, то взывали к религиозному чувству. Действенным же оказался путь проповеди, предложенный епископом Саратовским и Царицынским Иаковом (Вечерковым). Владыка привлек к участию в миссии высокообразованных священников, открыл три духовных училища, одно из них — в Николаевске, в 1845 году. Но наиболее яркой страницей в этой истории оказалось строительство Воскресенского храма — дело, объединившее сотни людей и угодное Единому Богу.

Родительское попечение

— Перед этим грандиозным храмом испытываешь особый трепет. Он — оплот Православия и символ веры в Господа. Он — памятник культурного наследия и каменного зодчества, что с такой любовью и верой возводили предки,— описывает собор нынешний настоятель протоиерей Владимир Растопшин.

Свято-Воскресенский храм видели грандиозным собором, жемчужиной города и губернии, рукотворной святыней. Талант Алексея Марковича Салько сумел соединить чаяния верующих и каноническую традицию храмостроительства. Придерживаясь популярного в архитектуре второй половины XIX века эклектичного стиля, зодчий создал пятиглавый соборный храм, который поражает размерами и имеет особый статус — он является вторым по значению после кафедрального собора.

Инициатором строительства каменного исполина считают купца Семена Осиповича Локтева — городского главу, храмоздателя, благотворителя, церковного старосту первого Иоанно-Предтеченского собора (1843). Локтева не пугало, что к проекту храма, разработанному в 1873 году, прилагается небольшой запас камня и скромный бюджет в 400 рублей. Он заручился поддержкой властей, попечительского совета, куда вошли состоятельные горожане, купцов Антона Безрукова, Василия Елагина и благословением Владыки Герасима (Добросердова), Епископа Самарского и Ставропольского. Храмоздателя не пугали ни тяжелая болезнь, ни приближающаяся смерть. Его только тяготило предчувствие, что многолетняя стройка, близившаяся к завершению, не закончится. Но этого не случилось. После смерти Локтева в 1895 году труды принял на себя купец Елагин. Он не обладал достаточными средствами для продолжения строительства и потому все силы отдал на благоукрашение. Он сделал храм отапливаемым, устлал полы цементными плитами, заказал в городе Ельце позолоченный иконостас с иконами живописной работы, двери из кованого железа, купил полное белое облачение для троих священников и одного диакона. По его примеру и по любви к храму действовали и другие меценаты. Сверкающая утварь, расшитые престольные облачения, резные киоты, позолоченные подсвечники — за каждым предметом имя: вдов Локтевой и Мокроусовой, купцов Желаева и Менькова. Стараниями жертвователей у недостроенного собора появилась и высокая трехъярусная колокольня, которую в один осенний день увенчали колокола весом в 600, 300 и 200 пудов.

Рождение храма

Жизнь вошла в Воскресенский храм 12 сентября 1899 года с первой Литургией, к которой Дом Божий готовили под руководством приходского священника Василия Парадоксова, нового председателя церковного попечительства.Освящения ждали со дня, когда Владыка Герасим заложил первый камень — с 9 мая 1876 года, когда весенняя погода внезапно сменилась холодом и архипастырь, и верующие совершали молебен в «нарочито наскоро сделанном шатре», чтобы укрыться от ледяного ветра и снежной вьюги.

И вот спустя двадцать с лишним лет теплым сентябрьским вечером от Иоанно-Предтеченского собора, получившего прозвание «старый», река крестоходцев во главе с Владыкой Симбирским и Сызранским Гурием (Буртасовским) и архимандритом Тихоном (Оболенским) понесла к новому Воскресенскому храму антиминс и дарованные ему иконы. Богослужение длилось пять часов. Казалось, верующим не хочется, чтобы долгожданная первая Литургия, чтобы этот праздник веры закончились так быстро. Да и Владыка не торопился расставаться с паствой. Через прихожан он приглашал к воссоединению с Церковью Христовой «на началах чистого Православия или единоверия» всех «блуждающих братий» — раскольников разнообразных «согласий». Епископ Гурий пробыл в городе до 15 сентября — до Литургии, за которой помолился о храмоздателях, не доживших до освящения собора. А прощаясь с Николаевском и его жителями, архипастырь навестил вдову Локтева. Напоследок он сказал ей: «Всюду, куда ни посмотришь в вашем городе… на храмы ли Божии, или на дома священнослужителей, всюду рука покойного».

На грани полного уничтожения

Страшный революционный, атеистический век сломал сотни тысяч людских судеб. Безбожники ссылали, расстреливали священнослужителей и мирян, уничтожали все, что дорого верующему сердцу. К высшей мере наказания приговорили множество храмов. Свято-Воскресенский тоже.

Расправа началась с колокольни. На праздник Крещения Господня 1931 года окрестности огласил страшный грохот — это падали и разбивались о мостовую колокола. Самый большой колокол взорвали прямо у храма, так и не сумев вывезти из центра города. Позже от взрыва погибла и колокольня. Когда пыль и пепел осели, безбожники могли наблюдать дела рук своих — безобразные руины и оскверненную красоту. Говорят, будто от уничтожения храма заставили отказаться груды обломков — вывезти их слишком сложно, а вот испортить ими общую картину советского благоденствия в советском Пугачеве легко. Да, прежнее название — Николаевск — верующие больше не увидят ни на одной карте, поскольку в ноябре 1918 года власти переименовали город. Порог храма прихожане тоже больше не переступят — ведь в 1937-м в нем устроили зернохранилище. Но все равно в душах теплилась надежда, что, по слову местного священника Константина Самуилова, «собор будет стоять до тех пор, пока найдутся люди, которые не пожалеют себя за него».

Возвращение к жизни

Собор вернули верующим в 1942-м. С трудом веря происходящему, прихожане вновь спешили под его своды на молебны — поблагодарить и вымолить чудо. И не одно — победу в войне и возобновление святой Евхаристии. Господь исполнил всё в 1945: именно с этого года в храме стали совершать Литургию. Ранее, вероятно, по причине отсутствия священников, здесь проходили только молитвенные собрания мирян.

Однако то, что храм отдали, еще ничего не значило. Могли закрыть снова. В 1960-х годах нужен был ничтожный повод. Это понимал протоиерей Симеон Макашов, настоятель, сумевший на протяжении 12 лет не допустить ни единой провокации, и к тому же служить в одиночку, ведь на причт разрешения не было. Кроме того, действительность омрачалась тем, что двери храма открыли, а открыто исповедовать веру не позволяли. Времена, когда в Пасхальную ночь крестный ход совершали в храме, потому как всякое священнодействие за его стенами по закону было под запретом, помнит воспитанник, а теперь клирик Воскресенского храма священник Игорь Павловский.

Настоящее становилось прошлым очень медленно. Но верующие ценили каждую минуту, проведенную с Богом и посвященную храму. В безбожное время они сохранили верность Христу, помогли возродить богослужение: принесли в храм богослужебные книги, иконы, научились церковному пению и составили клирос. По слову архимандрита Иннокентия (Третьякова), настоятеля храма с 2010 по 2017 год, среди ревностных благочестивых и жертвенных помощников была нынешняя игуменья Свято-Никольского женского монастыря матушка Севастиана (Власова). В 1970-80-х она вдовицей несла послушание в алтаре. К возрождению собора верующие шли одним, тесным, путем вместе со своими батюшками.

Батюшки же несли весть о Боге — так, в середине 1990-х в центре города открыли воскресную школу, в светских учреждениях стали вести занятия по ОПК. В 2007-м — 19 декабря, на праздник святителя Николая — при настоятеле отце Алексие Субботине храму вернули голос, а городу — колокольный звон.

Кроме того, священники стремились вернуть храму благолепие, приличествующее Дому Божиему. После революционной бури и времен запустения Свято-Воскресенский храм являл страшное зрелище. Покоробленный пол — память о том, что через боковую северную дверь загоняли тракторы, ветхая крыша — железо не снимали, его сметали метелкой, в дождь вода текла по иконостасу, а в алтаре некуда было подставлять ведра. У икон вместо подсвечников стояли алюминиевые рукомойники, лампады заменяли подстаканники и железная мыльница. «И это в 2010 году!» — восклицает отец Иннокентий и добавляет, что над восстановлением храма, в том числе интерьера, потрудился Владыка Пахомий, а тогда еще игумен, руководитель реставрационного отдела Саратовской епархии.

— Он вникал в мельчайшие детали, подобрал теплую цветовую палитру для отделки стен, нашел специалистов, которые оштукатурили потолок храма, а ведь его высота — с пятиэтажный дом, — вспоминает архимандрит, умалчивая, что в годы настоятельства ему удалось позолотить купола и заказать иконы для фасада храма.

Сокровищница духовная

С восточной стены на горожан взирают Воскресший Господь, Его Пречистая Матерь, святители Николай и Спиридон. Пять больших икон на железных листах приковывают внимание. Особенно редкие изображения Богородицы — «Порт-Артурская» и «Объятия Отча». Иконы подобраны не случайно — они созвучны с образом Покрова и образом Казанским, в честь которых освящены боковые приделы храма. Центральный — в честь Воскресения Христова.

Эти образы — дар храму от верующих Дальнего Востока, где когда-то служил в военном чине и в священном сане отец Иннокентий. Оригинал Порт-Артурского образа находится во Владивостоке. А икона Богородицы «Объятия Отча» — в Уссурийске, который когда-то носил название Никольск-Уссурийский.

Но и это не все. Под образами скрываются цветные фрески, а вместе с ними — история их реставрации. Обновление старинных изображений в 1980-х осуществил бывший настоятель, ныне заштатный клирик Покровской епархии протоиерей Анатолий Капцов. Батюшка пригласил ленинградского реставратора и художника Анатолия Трескина — обладателя золотой медали Академии художеств, человека, восстанавливавшего живопись Мариинского и Малого оперного театров, залов Эрмитажа и Русского музея, Царского Села, соборов Новгорода, Пскова и Суздаля, Павловского дворца. Вместе с коллегой Александром Смирновым и четырьмя помощниками художник «оживил» фрески и расписал алтарь иконами Воскресения Христова, Воздвижения Креста Господня, Благовещения, апостолов Петра и Павла. К сожалению, образы на фасаде, выполненные по штукатурке, со временем обветшали, потому их и заменили иконами на металлических полотнах.

А внутри храма всё дышит святостью и историей. Икона святителя Николая — хранительница города — находится в соборе со дня его освящения! Ее и утраченную Албазинскую икону Божией Матери, подарок Владыки Гурия, в 1899 году несли крестным ходом от старого собора в новый. Еще один образ из Иоанно-Предтеченского храма — икона Божией Матери Курская Коренная «Знамение». Подаренная в богатом киоте купцом Поповым, святыня спаслась, «спрятавшись» в одном из магазинов под видом столешницы. В собор ее тайно вернула продавщица. Святыня сразу же заняла видное место — раз в неделю батюшки читали перед ней акафист, а после вечернего богослужения — коленопреклонно молились. Другую старинную и написанную на Афоне в 1888 году икону Богородицы «Скоропослушница» принесли сюда после войны жители из села Жестянка.

Не пройти в храме и мимо старинного Распятия, на оборотной стороне которого запечатлены голгофские страдания Господа. «Этот крест из набранных икон академического, очень высокого письма купцы заказали к открытию собора»,— говорит отец Иннокентий. Следующая святыня, на которую он обращает внимание,— мощевик. В деревянном ковчеге — частички мощей святителей Иоанна Златоуста, Димитрия Ростовского, преподобных Кирилла и Марии Радонежских, Лаврентия Черниговского, Афанасия Серпуховского, благоверных князя Петра и княгини Февронии Муромских, мучеников лавры святого Саввы Освященного и др. Благословение одарить храм такой святыней дал Митрополит Саратовский и Вольский Лонгин.

Немало святынь среди церковной утвари. За многоярусными иконостасами в алтарях хранятся настоящие реликвии. Соборное Евангелие, которым пользовались служители прошлых столетий. Две чаши — большая изначально принадлежала Воскресенскому храму, а та, что поменьше — Иоанно-Предтеченскому. Покровцы, изготовленные в 1920-х годах, с вышитыми фамилиями мастериц.

Жертва не напрасна

Николаевск — он же пока Пугачев — хранит дух и своих основателей — богобоязненных земледельцев, и коренных жителей — крестьян, простых рабочих. На его улицах старинные купеческие особняки соседствуют с постройками советской эпохи. И лишь единственный, чудом уцелевший Свято-Воскресенский храм напоминает, что в любое время и при любых обстоятельствах людей объединяет вера, Святая Евхаристия и молитва людей. Эту главную ценность, без которой даже идеально отреставрированный храм пуст, нужно сберечь, чтобы жертва прежних поколений, прежних священнослужителей не оказалась напрасной.