И приступили к Нему фарисеи и, искушая Его, говорили Ему… — читаем мы в Евангелии от Матфея (19, 3). В общих чертах мы уже знаем, кто такие фарисеи, что есть фарисейство и почему оно подвергается столь радикальной критике в Новом Завете: берегитесь закваски фарисейской, которая есть лицемерие, говорит Спаситель, по свидетельству евангелиста Луки (12, 1).

Но не вскисает ли, часом, эта закваска в нас самих? Не приступает ли к нам фарисейство как таковое? В чем это выражается, как это вовремя увидеть — не только в ближнем, который раздражает, которого так и хочется в чем-нибудь обличить и как-нибудь назвать… но и в себе самом? Какое средство от фарисейства предлагается нам Церковью, ее святыми отцами? Об этом размышляют наши авторы.

Закваска фарисейская

С точки зрения нашего постоянного автора Сергея Худиева одна из самых опасных граней фарисейства — властолюбие и злоупотребление духовной властью. Насколько велика эта угроза в Церкви сегодня?

Фарисеи — буквально «отделившиеся» — были людьми, посвятившими себя тщательному соблюдению религиозного закона, хранению Завета с Господом. Хотя для нас слово «фарисей» носит резко негативный оттенок и значит «религиозный лицемер», во времена Господа Иисуса оно не звучало так плохо. Фарисеи были наиболее религиозно живой частью народа, более того, в их учении можно найти и нравственные элементы, созвучные Евангелию. Поэтому некоторые исследователи предполагают, что Господь порицает фарисеев именно за то, что они не соответствуют своему учению и не поступают согласно тому, что провозглашают. Итак, всё, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте, ибо они говорят, и не делают (Мф. 23, 3). Трагедия состоит в том, что Господа возненавидели и отвергли не безбожники, не циничные искатели удовольствий, а именно «религиозные специалисты», люди, посвятившие себя Закону Божию. Как такое могло произойти?

Нам легко видеть в фарисеях испорченных и абсолютно чуждых нам людей, которые жили очень давно и принадлежали к другому народу. Но обличение фарисеев занимает так много места в Евангелии не для того, чтобы мы радостно сознавали, что мы-то на стороне Господа и стоим за Его спиной, когда Он обличает этих дурных людей. Фарисейство — явление, которое постоянно возникает в любой религиозной среде, и в Церкви, увы, тоже. Господь ясно говорит о людях, которые неустанно призывают имя Божие, производят впечатление весьма религиозно-усердных, однако в День Суда услышат совсем не то, что надеются услышать: Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие (Мф. 7, 22–23). Чрезвычайно жесткие и пугающие слова Господа о фарисеях — это и предостережение, обращенное к нам. Когда Господь говорит о том, что нужно беречься закваски фарисейской (Мф. 16, 6), Он явно исходит из того, что основания беречься у нас есть. Фарисейство вполне может проникнуть в нашу среду — и в наши души. Как говорит пророк, Лукаво сердце [человеческое] более всего и крайне испорчено; кто узнает его? (Иер. 17, 9). Нам всем очень легко впасть в самообман, поэтому так важно внимательно отнестись к предостережениям Господа.

Что такое фарисейство?

Если очень коротко, то фарисейство — это злоупотребление духовной властью. Это использование религии для установления личной власти и приобретения личных выгод, в том числе материальных, но не только и даже не обязательно материальных. Потребность в признании, во власти, в статусе, в возможности манипулировать другими людьми часто бывает важнее материальных приобретений. Фарисейство — это употребление слова Божия для удовлетворения своих личных стремлений, возвеличивания себя, а не Бога.

Слово Божие говорит о конфликте между плотью и духом. При этом слово «плоть» не следует понимать буквально: это не наше материальное тело, а наша падшая природа, которая непрестанно побуждает нас к эгоистичному самоутверждению за счет ближних. Грешный человек склонен уничижать других: расист относит себя к «высшей расе», сноб презирает людей, на его взгляд, недостаточно образованных и культурных, скоробогач — лузеров и лохов, а фарисей — тех, кто, на его взгляд, недостаточно благочестив. При этом проявления греховности — гнев, гордыня, высокомерие — ищут себе религиозного оправдания. Фарисей уничижает, конечно же, «грешников», «мытарей и блудниц», ненавидит «врагов Божиих» и превозносится над «невеждами в законе». Фарисей стремится к власти над ближними — уверяя других и, возможно, самого себя в том, что ближние нуждаются в его контроле.

Это стремление к духовной власти над людьми в своих наиболее резких, отчетливых формах проявляется в тоталитарных культах, где тот или иной гуру приобретает настолько полную власть над последователями, что может оставить их без квартир, склонить к преступлениям или массовому самоубийству. Но, увы, эта болезнь — хотя и не в таких тяжелых формах — может проявляться и в Церкви.

Фарисей является в общине верующих не как смиренный служитель, но как властитель. Он не помогает другим людям расти в познании Господа, но подавляет их. Критики религии любят говорить о том, что вера — это средство порабощения и манипуляции. По отношению к светским идеологиям это гораздо более справедливо, но когда-то эти критики оказываются правы — так бывает. Патриарх Московский и всея Руси Алексий II на Архиерейском Соборе 2000 года высказался о таком явлении, как младостарчество и младостарцы: «Как правило, непременным и единственным условием спасения они объявляют полнейшее подчинение себе тех, кто прибегает к их руководству, превращая их в неких роботов, не могущих без благословения такого “старца” совершить любое дело, каким бы незначительным оно ни было. Человек, таким образом, лишается той благодатной свободы воли, которая ему дарована Богом. Для подтверждения своей правоты они неправомочно используют ссылки на творения святых отцов, профанируя их великое делание и извращая само понятие старчества».

Как возникает такое явление? Есть люди, склонные к манипуляции другими, хотя грань тут достаточно тонка. Ведь каждый фарисей и младостарец с искренней обидой скажет вам, что отнюдь не манипулирует, но руководит людьми ради их же пользы. Грань между духовным руководством и манипулированием можно проскочить не заметив. Но ответственность лежит и на манипулируемых — ведь они повинуются не из-под палки, никакого физического принуждения, как правило, нет. Фарисеи растут на их готовности почитать и повиноваться. Поэтому предостережения Господа относятся как к духовным руководителям, которые могут обратиться в фарисеев, так и к руководимым, которые начинают искать не наставления и не пастырства, а духовного порабощения. Увы, так бывает: человек хочет полностью свалить ответственность за свою жизнь и свои поступки на другого, и тут младостарец оказывается весьма кстати. Хуже того, некоторые духовные чада просто требуют, добиваются к себе именно младостарческого отношения, к немалому вреду для себя и для пастырей.

Но в фарисейство легко может впасть и мирянин. Сегодня, когда Интернет дал всем возможность обращаться к неограниченно большой аудитории, а скандальные высказывания привлекают (увы!) намного больше внимания, чем мудрые, можно видеть и мирян, нередко довольно юных, с безапелляционными претензиями на учительство, при этом весьма жесткое и законническое.

Как это работает?

Как фарисею удается утвердить свою власть над людьми? Как отмечал Патриарх Алексий II, «непременным и единственным условием спасения они объявляют полнейшее подчинение себе». Это верно и для лидеров культов вне Церкви, и для фарисеев внутри ее. Другое очень важное средство — это манипулирование чувством виновности. Как пишет (на протестантском материале) норвежский автор Эдин Ловас, «манипулирование сознанием виновности других — излюбленное оружие людей власти. Являясь цепкими наблюдателями, они держат свои жертвы под постоянным контролем, чтобы использовать промахи в их поведении для своих нападок. Они кружат над своими ближними подобно хищным птицам, чтобы заметить их малейшую ошибку. Люди власти редко применяют беспредметные обвинения. Они говорят о реальных недостатках, однако при этом драматизируют и преувеличивают их. Они являются специалистами использования чистой правды для бессовестного обмана.

Большинство христиан имеют в своем отношении к добру и злу чрезвычайно чувствительную совесть. Они боятся где-то в чем-то поступить несправедливо, сделать грех или ошибиться. Направленный на них сверлящий взгляд и вопросы типа: “Что ты там опять наговорил?”, “Как ты себя вел?”, “Опять ты все сделал неправильно!” и подобные повергают большинство из них в страх и смятение. Христиане воспитаны, как правило, в таком смирении, что сама мысль о самозащите кажется многим неуместной. Поэтому, подвергаясь частым драматизированным обвинениям или замечаниям за любую незначительную мелочь, они становятся порой настолько болезненно восприимчивыми, что боязливо замолкают при малейшем повышении голоса человека власти. В конечном итоге они впадают в состояние мучительного сознания постоянной виновности; чувствуют себя физически, душевно и духовно нечистыми и неполноценными».

Божие прощение, как и отношения с Богом вообще, ставится в зависимость от послушания фарисею; людям внушается болезненная потребность искать прощения не у Бога — а у самозванца, который присвоил себе право в этом прощении отказывать. Христианам, воспитанным в смирении, бывает трудно отвергнуть претензии фарисея на власть и учительство — но отвергнуть их необходимо. Как? Давайте рассмотрим это.

Церковь и фарисеи

Фарисей, ищущий утвердить свою личную власть и личную исключительность, в Церкви рано или поздно начинает конфликтовать со священноначалием. В самом деле, Церковь не признает ни за кем духовной исключительности. Власть прощать грехи и преподавать Причастие принадлежит любому священнику, попытка создать общину адептов, преданных не Христу, не Церкви, а определенному человеку, будет означать движение к расколу. Иногда это заставляет фарисеев умерять свои аппетиты, иногда — нет, и тогда происходит именно раскол или, вернее, ввиду сравнительно небольшого числа участников, откол.

Иногда люди бранят Церковь за ее иерархичность — им кажется, что лучше было бы ввести демократию, чтобы пастыри свободно избирались паствой. Беда, однако, в том, что любые выборы предполагают конкуренцию, а конкурировать за духовную власть будут те, кто к ней стремится. А те, кто добивается духовной власти, — это очень часто именно те, кто ею злоупотребит. Энергичные лидеры, стремящиеся к контролю над другими, — те, кого Ловас и называет «людьми власти», — являются бедствием протестантского мира, где каждая община может избирать себе пастора. Появляться такие люди могут в любой среде — но в среде, лишенной иерархии, их гораздо труднее одернуть. Там, где духовная власть появляется не в результате личной претензии на эту власть, но дается Церковью и осуществляется от ее имени, возможностей для исправления больше. Это не является гарантией от злоупотреблений — ответственность всегда лежит на конкретных людях, принимающих решения. Но это дает нам очень важный критерий, позволяющий избежать фарисейства, — послушание Церкви и пребывание в церковном единстве. Мы обязаны послушанием нашей Матери — Святой Православной Церкви. Именно поэтому претензии тех или иных самозванцев на власть над нашими душами мы можем с чистой совестью отклонить.

Журнал «Православие и современность» № 28 (44)