Беседа первая
Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Братия и сестры! Сегодня мы празднуем память преподобного Иоанна Лествичника – учителя Церкви, великого наставника монахов, прозорливца, своими духовными очами прозревавшего самые глубины, тайники человеческого сердца, – память преподобного Иоанна, игумена Синайского. [1]
Синайская гора – это одно из самых священных мест для христиан. Там Господь, через Моисея, дал миру десять заповедей – основу всего Ветхого Завета. Уже в древние времена, еще до Рождества Христова, Синайскую гору населяли отшельники, которых называли ферапевтами (ферапевт по-гречески значит «внутренний»). Они проводили время в псалмопениях и в безмолвной сердечной молитве, основой спасения полагая не исполнение внешних правил и обрядов, а внутреннюю жизнь, чистоту сердца и помыслов.
В христианское время, после Вознесения Иисуса Христа на небо, Синайская гора стала излюбленным местом монахов-подвижников. Она была буквально усеяна монастырями, скитами, келлиями и казалась подобной пчелиному улью, где иноки собирали духовный мед с цветов созерцания и молитвы. Там, на Синайской горе, провел свою жизнь от отроческих лет до глубокой старости преподобный Иоанн Лествичник. Лествичником он именуется по названию своей бессмертной книги «Лествица», которую написал по просьбе своего друга, игумена Раифского. В ней Преподобный описал духовный путь человека в виде восхождения на тридцать ступеней, ведущих от земли на небо, в честь и воспоминание тридцати лет земной жизни Спасителя, протекших до того, как Он вышел на Евангельскую проповедь.
Эти тридцать ступеней являются мистическим приближением души к Богу. «Лествица» охватывает всю духовную жизнь христианина. У монахов эта книга почиталась, после Евангелия, самой необходимой для спасения, но и для мирян она – сокровище. Поэтому Святая Церковь благословила читать поучения из «Лествицы» в дни Великого поста.
Братия и сестры! Я остановлюсь на учении преподобного Иоанна о борьбе с восемью грехами – восемью язвами, восемью отравленными стрелами, которыми демон поражает души людей. Если бы мы могли увидеть собственную душу, то изумились бы и ужаснулись: в нашей душе – и свет рая, и черный пламень ада. Наша душа подобна дивному небесному цветку, но цветку, покрытому ядовитыми пауками. Наша душа похожа на прекрасный нерукотворный храм во славу Бога Всевышнего, но по ступеням этого храма ползают страшные змеи...
О нашей душе молятся Ангелы, небеса радуются, когда мы каемся в своих грехах. Так драгоценна человеческая душа перед Богом, драгоценнее всего сотворенного мира! Но к ней подходит демон и поет ей змеиную адскую песнь, и она, очарованная своим соблазнителем, чаще всего идет за ним – к своей погибели.
Св. Иоанн Лествичник пишет о том, что грех берет начало в человеческой душе от помысла. Святые Отцы называют демона великим живописцем. Он представляет нам вначале картину греха. Это называется прилогом; человеческая душа может отвергнуть его или принять. Если она отвергла грех, то победила. Если человек замедлит в нечистом помысле, то его душа сочетается, как бы соединяется с ним. Затем возникает называемое так аскетами сложение с помыслом – это решимость исполнить грех на деле.
Затем включаются наши чувства, и грех становится страстью: человек ищет случая, представляет и обдумывает, как совершить грех. Затем, когда грехопадение уже состоялось, этот грех раз за разом повторяясь, переходит в привычку, а привычка, укореняясь в человеческой душе, становится ее второй природой. Легче всего победить грех, когда он еще в помысле, – как легче выдернуть молодое растение, нежели дерево, глубоко пустившее корни в землю. В Книге Иова грех назван мравольвом (муравьем и львом): вначале он мал, как муравей, почти незаметен, но когда вырастает, становится мощным и грозным, словно лев, и, подобно этому страшному хищнику, терзает нашу душу, и мы беспомощны в его адских когтях.
Поэтому, братия и сестры, Иоанном Лествичником нам дан завет, чтобы мы бдели над своим сердцем, чтобы наш ум соблюдал сердце Иисусовой молитвой.
Я сказал вам о том, что Иоанн Лествичник описал восемь главных страстей, восемь смертных грехов, восемь ядовитых источников, из которых проистекает все духовное зло и погибель. Это словно восемь стен, которые стоят между человеческой душой и Богом, одна выше другой, а последняя, гордыня, почти достигает небес.
Первая духовная язва, от которой гниет и тлеет наша душа, – это чревоугодие. Чревоугодник не способен ни к чему духовному. Уже в древние времена говорили: «Человек должен есть, для того чтобы жить, а не жить, для того чтобы есть». Чревоугодник похож на походную кухню, в которой беспрерывно варится пища, которая беспрерывно дымит и коптит. Чревоугодник, по словам Иоанна Лествичника, не может возвести свой ум к небу, как тучная птица не может высоко взлететь. Чревоугодник превратился в плоть.
Само чревоугодие делится на ряд страстей, первая из которых – чревобесие; это ненасытное желание любой пищи. Иоанн Лествичник говорит: «Чревоугодник готов съесть все житницы Египта и выпить весь Нил!» «Чревобесие, – пишет он, – это ложь чрева, которое, будучи насыщенным, кричит – я еще голодно». Чревоугодник перестает помышлять о духовном, о небесном. Он весь превращается как бы в одно сплошное свиное чрево. Второй вид чревоугодия – это гортанобесие, желание лакомой и изысканной пищи. Затем – тайноядение, когда чревоугодие соединено с тщеславием: человек показывает себя при людях воздержанным, а ест тайно. Затем, к чревоугодию относится вкушение пищи, разрушающей здоровье. Св. Василий Великий говорит: «Пища должна укреплять тело, а не вызывать болезнь». Святые Отцы учат нас также вкушать трапезу благоговейно, помня, что посланная нам пища – дар Божий. Они запрещали во время принятия пищи праздные разговоры, шутки, смех и особенно – осуждение. У блаженного Августина, епископа Иппонского, над столом висела надпись: «Здесь не осуждают людей!» И однажды, когда он услышал, что его гости стали осуждать какого-то человека, спросил: «Чего вы хотите: чтобы я вышел из-за стола, или чтобы снял эту надпись?..»
В Патерике рассказывается, как однажды монахи вкушали пищу, и одному прозорливому старцу было открыто: около тех, которые ели во смирении и благодарили Господа за каждый кусок хлеба, за каждый глоток воды, стояли Ангелы и невидимо кормили их медом; тем, которые ели в безмолвии и творили в это время в сердце своем Иисусову молитву, Ангелы давали какой-то небесный напиток неизъяснимой сладости; третьи во время трапезы смеялись, осуждали друг друга, рассказывали смешные случаи из жизни монастыря, и бесы летали над ними и оскверняли их пищу, плевали в нее. Итак, братия и сестры, христианин должен вкушать пищу с благоговением и благодарить за нее Господа.
Для того, чтобы победить чревоугодие, Иоанн Лествичник советовал перед вкушением пищи от всего сердца помолиться Богу и, вкушая пищу, помнить, что настанет час, когда само наше тело будет пищей для червей, и помышлять о том, как Господь на Кресте вкусил желчь и оцет.
Вторая язва, второй грех – это блуд. Иоанн Лествичник говорит: «Кто хочет угасить блуд, не победив чревоугодия, тот подобен человеку, который хочет затушить костер, бросая в него солому». Как победить эту страсть? Преподобный авва Иоанн пишет: «Нужно возлюбить уничижение, пить поругания и клевету как исцеляющий, очищающий напиток; необходимо иметь во всем смирение – и внутренне, в сердце, и наружно, в одежде своей и в обращении с людьми».
Затем он советует удаляться от всяких поводов и причин к соблазну. Он говорит: «Победа над этой страстью есть бегство. Как человек, который стоит рядом с пропастью, может упасть от первого же толчка, так может впасть в этот гнусный грех человек, который проявил неосторожность». Затем святой продолжает: «А если человек далеко стоит от пропасти, то, хотя бы и тащили его к ней, он может еще кричать о помощи, может схватиться за кусты и деревья и удержаться».
Третья язва нашей души – гнев. Мы гневаемся, когда не исполняются наши желания. Поэтому, чтобы победить гнев, надо сделаться бесстрастным, не отдавать своего сердца земному и мирскому. Гнев разделяется на несколько видов. Во-первых, ярость. Ярый – значит огненный. Это – неудержимый гнев, который овладевает человеком настолько, что он ведет себя как безумец. Другой вид гнева – злопамятство, когда человек долго не забывает обиды, – это самый страшный и опасный вид гнева, человеческое сердце как бы превращается в логово затаившихся во мраке змей. Молитва злопамятного не бывает услышана Богом. Другие разновидности гнева – ненависть, обидчивость, излишняя подозрительность человека, когда он во всем видит чьи-то козни против себя, в каждом слове – порицания, намеки и насмешку; когда, как сказал один богослов, человек похож на бомбу, заряженную грязью, и достаточно неосторожно пройти мимо, чтобы бомба взорвалась и всех обдала страшным зловонием.
Как нам надо бороться с гневом? Иоанн Лествичник учит: «Во-первых, когда в нашем сердце кипит гнев, то не надо вступать ни в какие разговоры и объяснения; необходимо сначала подавить, утишить гнев в своем сердце; а до этого победа – молчание». Затем Иоанн Лествичник советует вспомнить о достоинствах человека, на которого мы гневаемся, ибо в момент гнева нам кажется, что этот человек есть средоточие всех зол и пороков. Вспомни о его благодеяниях к тебе, вспомни обо всех его добрых делах и в то же время вспомни о своих грехах, и тогда гнев твой утихнет. Затем святые Отцы советуют, прежде чем что-либо сказать, несколько раз мысленно прочесть молитву. Если ты не можешь безмолвствовать, а должен ответить, то сначала прочти Иисусову молитву в сердце своем тридцать три раза и только после этого ответь.
Итак, победа над гневом – это, прежде всего, победа над языком. Затем второй этап – когда мы боремся уже с нашими гневными мыслями.
Четвертая страсть – сребролюбие. Как пишет Иоанн Лествичник, сребролюбие есть потеря надежды на Бога. Апостол Павел называет сребролюбие тайным идолопоклонством (Кол. 3, 5). Сребролюбие также делится на несколько видов: это скупость, когда человеку так же трудно расстаться с принадлежащим ему, как отрубить собственную руку; затем жадность – скупость, соединенная с желанием приобретения; вещелюбие и тому подобное.
Часто люди копят деньги, говоря, что они это делают для того, чтобы потом иметь возможность помогать другим. Это не так. Чаще всего человек, когда накопит денег, становится бездушным и бессердечным даже к своим друзьям и родным. В Патерике говорится о преподобном Евлогии, каменотесе, который отличался нестяжательностью и необыкновенным радушием. Но, внезапно разбогатев, стал безжалостным к нищим и гордым по отношению к своим друзьям. И только лишь снова обеднев, он раскаялся, вернулся к своей прежней добродетельной жизни и был прощен Богом.
Рассказывают также об одном садовнике, который всю жизнь свою раздавал все, что зарабатывал, бедным и нуждающимся. Но пришла к нему мысль – «оставлю я себе нечто на черный день», и накопил он тридцать золотых монет. И вот настал для него черный день – у него заболела и стала гнить нога. Он обращался к разным врачам. На свое лечение истратил почти все, что накопил. Наконец, врачи сказали, что они бессильны помочь ему, необходимо отрезать ногу. И вот перед тем, как должна была состояться операция, он со слезами молился Богу и говорил: «Господи! Прости меня, в чем я согрешил перед Тобой. Господи! Открой мне, за что послана эта кара?» И Господь открыл ему через видение: за то, что он надеялся на деньги, а не на Него! Но за прежние добрые дела свои садовник получил исцеление, и на следующий день, когда врачи пришли к нему, принесли для операции ножи и другие инструменты (на них страшно было даже смотреть) и обнажили его ногу, они увидели, что все раны и язвы зажили, и изумились этому чуду, происшедшему на их глазах.
Братия и сестры, я сказал о четырех главных страстях, а всего их восемь. Я ограничен во времени, и потому, если Господь благословит, в следующий воскресный день расскажу о прочих язвах нашей души.
Братия и сестры! Книга Иоанна Лествичника – это великое сокровище. Когда мы читаем ее, то мы как бы мысленно беседуем с ним. Пусть этой бессмертной книгой и своими святыми молитвами он будет нам, грешным, путеводителем в вечную жизнь.
Аминь.
Беседа вторая
Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Братия и сестры, в прошлый раз, в день памяти преподобного Иоанна Лествичника, я начал рассказывать вам о восьми главных грехах, о восьми гнойных язвах, которые разъедают и обезображивают красоту образа Божиего – человека. О восьми змеях, которые, сцепившись, сплетясь в единый клубок, лежат в глубине человеческого сердца; о восьми ступенях, по которым демон входит, как в свой дом, в человеческую душу и по которым душа человека нисходит в глубины ада.
Я говорил о страстях чревоугодия, блуда, гнева и сребролюбия; я хочу добавить, что не только жизнь сребролюбца скорбна, ибо он раб жестокого господина, но и смерть его – воздаяние за тайное идолопоклонство, за служение богатству.
Часто сребролюбец умирает смертью без покаяния, неожиданной, позорной смертью. Это наказание тем, кто сделал богатство своим идолом и кумиром, кто превратил свое сердце – обитель Духа Святого – в кошелек для хранения денег.
Когда-то в древности израильтяне, выйдя из Египта, слили из золота тельца: пели гимны, плясали перед ним и, падая ниц на землю, кланялись ему, вознося молитвы как божеству. И для сребролюбца деньги – это его идол, это его кумир, в своей беспросветной – безбожной жизни только в них он находит радость.
Братия и сестры! Бывает и так, что эта страсть подчиняет себе и людей верующих, людей благочестивых [2]. В житии святого Андрея, Христа ради юродивого, рассказывается об одном, по-видимому, добродетельном монахе, жившем в Константинополе. Он отличался постничеством и целомудрием, разговаривал с людьми благоговейно и ласково. Поселился этот монах около рынка для того, как объяснял он сам, чтобы проповедью своей обращать грешников к покаянию, чтобы быть среди народа. Люди ублажали его как праведника. Однажды святой Андрей, встретившись с ним, сказал: «Отец, подай мне на пропитание, я голоден». Тот ответил: «Сын мой, я дал обет нестяжания, у меня нет ничего, кроме молитв». Святой Андрей заплакал: он видел страшного змея, который обвил этого инока, и на теле змея было написано – «сребролюбие»! Святой отозвал инока и сказал: «Я молю тебя, не погуби подвиг своей жизни, не погуби своего девства, не погуби молитв, которые ты воссылаешь день и ночь Богу! Господь открыл мне, что ты порабощен страстью сребролюбия, твое тело уже обвила адская змея, еще немного, и она поглотит тебя целиком!»
Когда человек предан сребролюбию, в нем иногда, кажется, утихают все прочие страсти. Но не потому, что он стал выше них, а потому, что отдался одной – лютейшей!
За сребролюбием и гневом следует страсть печали. Бывает два вида печали. Одна – это печаль покаяния, печаль о грехах своих, растворенная надеждой. Святые Отцы называют ее радостнотворной печалью. Другая – печаль мирская. Это как бы смерть прежде смерти. Печаль происходит от излишней привязанности человека к земному. Он ищет в жизни того, чего эта жизнь дать ему не может. Он ищет счастья, и все, что пытается сделать он сам, на его глазах ежедневно рушится, как карточный домик, и призраки счастья исчезают, как тени. Ищет постоянства, но здесь все меняется, все течет, как поток, низвергается в пропасть, как все на земле, исчезает в ненасытной пасти смерти. Человек ищет покоя, но вокруг него смятение. Он как бы находится вечно в бушующем море. Не может он опереться и на друзей, в которых видит неверность и эгоизм. Он строит планы, но встречает бесчисленные препятствия; неисполненные желания возвращаются к нему: как волны, ударившись о берег, снова стремятся в море, так и желания, уже скорбью, возвращаются снова в его душу…
Итак, братия и сестры! Чтобы победить демона печали, надо победить пристрастие к миру, пристрастие к земному, пристрастие к видимому. «Кто победил стяжательство, тот победил печаль», – пишут святые Отцы. Впрочем, они говорят, что иногда демон уныния и печали, по-видимому, без всякой причины тайно подходит к человеку, подползает к нему, как змей, и опаляет его душу своим ядовитым дыханием, наполняет горькой желчью все сокровенности его сердца.
Печаль переходит в еще более лютую страсть – уныние. Человек, побежденный унынием, похож на раненного загнанного зверя, который ниоткуда уже не ждет спасения. Уныние – это отвержение помощи Божией, это ненависть к людям. Во время уныния человеку вся жизнь кажется злой и пустой шуткой. Ему представляется, что он попал в какую-то темную яму, из которой нет выхода. Вся вселенная кажется ему каким-то огромным бездушным механизмом, готовым раздавить его как ничтожную пылинку. Во всем, что окружает его, он видит не премудрость и волю Божию, а какой-то черный хаос. Конец уныния – это отчаяние и богоборчество, когда человек отвергает самый промысел Божий о себе. Святые Отцы говорят, что во время уныния человек должен громко, внятно читать Иисусову молитву или петь псалмы, ибо псалмы обладают тайной силой отгонять темных духов. Человек, подверженный унынию, должен исповедовать все свои грехи, начиная с детства. А самое главное средство, позволяющее победить, искоренить уныние, – это послушание. У Отцов можно найти такие слова: «Послушник не знает уныния, он всегда радостен».
Седьмая страсть – страсть тщеславия, когда человек жаждет похвалы людей, непрестанно, ненасытно стремится пить этот смрадный и грязный напиток. Такой человек становится артистом добродетелей, ведет благочестивую жизнь напоказ, «играет» в нее, как актер на сцене. Как некоторые хищные растения, оплетая ствол дерева, высасывают из него все соки, так тщеславие опустошает человека. Как змея нектар цветов превращает в яд, так и тщеславие все добродетели превращает в пороки.
Братия и сестры! Чем бороться с тщеславием? Молчанием уст, простотой в обращении, в одежде и в пище. Так, например, св. Иоанн Златоуст хвалил диаконису Олимпиаду, происходившую из знатного рода, за то, что она одевается не роскошно, как позволило бы ее огромное состояние, но и не одевается нарочито бедно для того, чтобы ее прославляли люди как подвижницу, а носит одежду скромную и простую, не выделяясь среди других.
Для того чтобы искоренить тщеславие, нужно свои добрые дела совершать тайно. В Отечнике рассказывается, как один монах решил посетить братий, живущих в египетской пустыне, в самой дикой, неплодородной местности. Братия приняли его с радостью. Дали ему на трапезе все лучшее, что у них было, всячески старались служить ему. Он не заметил, чтобы братия эти строго постились, занимались псалмопением, приносили Богу молитвы, не видел у них ничего, что приличествовало бы отшельникам, и соблазнился. Он сказал: «Сколько дней я потратил и сколько трудов, чтобы придти к ним, а не нашел ничего полезного для своей души!» Распрощавшись с ними, он отправился обратно. Но, по воле Божией, случился в том месте туман из мелкой пыли, который бывает в пустыне. И он, проблуждав долгое время, вернулся снова к их жилищу. И вот, став у двери келлии, он услышал внутри пение псалмов. Он решил не тревожить братий, а подождать пока они закончат правило, но псалмопение продолжалось долго, многие часы. Он не выдержал и постучал. Братия открыли ему дверь. Он сказал: «Я хочу пить» – и взял со стола кувшин с водой, а когда глотнул, то почувствовал, что она горько-соленая. Тогда он припал к ногам игумена этого скита и воскликнул: «Отец мой, я не понимаю, что здесь происходит? Когда я был, вы почти не молились, вы дали мне хорошую воду и вино, а что пьете сами?» Тот ответил: «Сын мой, у нас есть обычай – никому не открывать своей жизни и не показывать, как мы молимся. Мы приняли тебя, оказав любовь как путнику, а сами пьем воду с разведенной в ней солью, потому что мы держим пост не только на пищу, но и воду принимаем глотками в меру». И тот ушел, получив великую пользу.
Египетские Отцы говорили: «Добродетели, о которых узнает мир, теряют свою цену, они перестают быть добродетелями».
Братия и сестры! Раннехристианский автор Ерм пишет в книге «Пастырь»: «Выбери себе духовного отца, не ищи его далеко, все равно он будет в Церкви, только берегись здесь духа лжи». А дух лжи, диавол, он там, где тщеславие и помпа. Это страшно – тщеславие, то, что иногда именуют в жизни «помпой». «Помпа» – внешний блеск, внешняя пышность. Тщеславный подвижник при жизни своей попадает во власть духа лжи. Но смерть открывает правду. Ибо святые Отцы говорят: «В смерти открывается человек, кто он есть». И замечено, что у могилы тщеславного подвижника бывает пусто, она не привлекает к себе сердца людей.
Восьмая по счету страсть, но – первая по своей губительности и лютости – гордость. Я скажу о ней в следующий раз, ибо ограничен временем. Гордость потрясла небеса, гордость Ангела превратила в демона, гордость изгнала наших праотцев из рая и дала нам в наследие скорби и страдания. Гордость превратила землю в потоки и моря слез и крови. Гордость – восьмая из страстей, но она больше всех семи, взятых вместе. Братия и сестры! Если Господь благословит, то в свое время мы скажем о ней в следующий раз.
А сегодня поздравляю вас с днем памяти великой подвижницы Восточной Православной Церкви – преподобной Марии Египетской [3], на опыте которой мы воистину познаем, что Бог – это неизреченное Милосердие и Всепрощение.
Аминь.
Архимандрит Рафаил (Карелин)
[1]. Память преп. Иоанна Лествичника Церковь совершает в 4-ую Неделю Великого поста и 30 марта/12 апреля.
[2]. См. предыдущую проповедь.
[3]. Память преп. Марии Египетской Церковь совершает в 5-ую Неделю Великого поста.
По книге: Архимандрит Рафаил (Карелин). Путь христианина. Проповеди